– Когда вы увидите Мануэля, Хэйзел, подбодрите его, скажите, что Дийти кое-что придумала.

– Неужели? Боже, как я на это уповаю!

– Дийти увеличивает информационную емкость Тийны, снабжая ее изрядным количеством новых свободных ячеек памяти и расширяя ее возможности манипулирования. Она собирается как бы уложить Майка «в постель» с Тийной и рассчитывает, что это поможет его пробудить. Мы откажемся от надежды только тогда, если не поможет и это.

Моя любимая сперва испугалась, но потом рассмеялась.

– О да, я надеюсь, что это-то сработает!

Она вернулась в бассейн, а я наконец услышал от Бэрроуза, почему все-таки его дочь Дийти так эмоционально поносила отца атомной бомбы.

Оказалось, что она, да нет, все они вчетвером видели, как их собственный дом был стерт с лица земли атомной (или термоядерной?) бомбой. Последнего Джейк не стал уточнять.

– Полковник, одно дело читать заголовки и слышать об этом в программе новостей, и совсем другое, когда ваш собственный дом накрывает атомный гриб! Мы лишились всего, но даже не это самое страшное. Получилось так, что мы оказались полностью стерты из самого хода времени. В нашем тогдашнем временном канале не осталось ничего, указывающего на то, что мы четверо – я сам, Хильда, Дийти и Зеб – когда-либо существовали! Исчезли все дома, где мы когда-то проживали, все связанное с нами стерлось безо всяких рубцов…

Он выглядел одиноким, как Одиссей, когда заговорил снова:

– Лазарус послал за нами оперативников-спасателей Корпуса Времени…

Дора! Можно мне поговорить с Элизабет?

– Говорите.

– Либ, душенька. Разместите ту «розетку», о которой говорил Пит (или это говорил Арчи?). Отмените предыдущие установки надзора. Вернитесь на три года назад. Эвакуируйте.

– Джекоб, что, создаем парадокс?

– Именно. Сверните эти три года в петлю, сожмите ее потуже и отбросьте подальше. Проверьте возможности.

– Проверю, дорогой. Еще что-нибудь?

– Нет. Пока все.

После этого Бэрроуз как ни в чем не бывало продолжил свой рассказ:

– Так вот, он послал своих оперативников-спасателей в наш временной канал, чтобы они меня оттуда изъяли в любой момент промежутка времени от моего рождения до пятидесяти лет, то есть до той ночи, когда мы бежали, спасая наши жизни. Вот нас четверых и изъяли, и так получилось, что мы словно и не рождались никогда. И я, и Зеб служили в армии и занимались наукой. Но ни в военных, ни в академических архивах наших имен больше нет.

Остались все записи, касающиеся моих родителей, кроме тех, где говорится, что у них был сын Джекоб. Полковник, в дюжинах дюжин документов, в которых хоть словом упоминаются граждане Соединенных Штатов Америки двадцатого века, нет наших имен! И никто не знает, что мы когда-то были… – Бэрроуз вздохнул. – Но Гэй Десейвер в ту ночь не только спасла наши жизни, она спасла самую нашу суть. Акция «изъятия» была совершена настолько быстро, что Зверь потерял наш след… Чего тебе, дорогая?

Около нас стояла Джейн Либби, с нее стекали струйки воды, а глаза ее были круглыми, как плошки.

– Па!

– Ну говори, детка!

– Те «розетки наблюдателей», о которых говорил Пит, должны быть установлены намного раньше – за десять лет или даже больше. Затем, как только они засекут момент, когда «Повелитель», или кто там еще, начнет сам наблюдать за Ти-Эйч-Кью, следует немного сдвинуться назад и эвакуировать.

Свернуть в петлю, переместить – и они никогда не сообразят, что мы обошли их с флангов! Я посоветовалась с Дийти, та считает, что это возможно. Как ты думаешь?

– Думаю, ты права. Давай, пусть твоя мама внесет это предложение.

Дора, пожалуйста, соедините меня с Элизабет.

Ничто в его лице или манере держаться не говорило о том, что он за минуту до этого предложил тот же самый план (насколько я мог об этом судить).

– Элизабет? Послание с площадки настольного тенниса. Джейн Либби предлагает разместить эти «розетки» в точке «минус десять лет», поймать первый случай наблюдения за штабом, отойти назад, ну, скажем, на три года, эвакуировать, сжать в петлю, залатать дыру. Я и Дийти тоже считаем, что должно сработать. Пожалуйста, занесите предложение в актив Джей-Элл и добавьте еще два голоса «за» – мой и Дийти.

– И мой тоже!

– У вас проворные детишки, миссис!

– У них гены шустренького папулечки, сэр! Но они еще и хорошие детишки, не так ли? И для своих отпрысков и для будущих супругов. Все?

– Все. – Бэрроуз прибавил, обращаясь к ожидавшей девушке: – Твои родители гордятся тобой, Дженни! Я предсказываю, что в течение ближайших минут математическая секция разродится единодушно принятым решением. Тем самым отметаются любые возражения Лазаруса – решение будет принято единогласно! И никто не узнает, кто его инициатор – авторства не будет. И лавров тоже не будет. Ты это учла?