Воздействие может осуществляться и с помощью графики: использованием шрифтов, ВЫДЕЛЕНИЙ; особым расположением текста (например, диагональным – в этом случае нижняя часть текста сообщает о чем-то менее значимом, недостойном внимания, в то время как «значимые» компоненты размещены наверху).

Еще более жесткими средствами речевого воздействия являются НЛП-технологии и гипноз. Фразы, в которых реализованы данные методы, не приглашают читателя (слушателя) к дискуссии, к обсуждению проблемы – напротив, они создают условия для однозначного и безапелляционного принятия фактов, причем в ракурсе, заданном автором. Подобного рода фразы (пусть даже и оформленные как мнение) могут быть квалифицированы экспертом-лингвистом как сообщение сведений.

Изобразительно-выразительные средства – часто используемый, если не сказать обязательный, инструмент оратора. Тропы и речевые фигуры делают текст ярким и эмоциональным. Однако зачастую высказывания, осложненные изобразительно-выразительными средствами, становятся конфликтными и фигурируют в судебных процессах по защите чести и достоинства, а также оскорблению и клевете. Вот некоторые примеры конфликтных фраз, в которых использованы тропы и фигуры:

• метафоры (слова в переносном значении): «Депутат С*** освистал и забросал камнями докладчика, который, увы, ничем не мог парировать, и аргументы С*** победоносно зависли в воздухе – без контраргументов побитого Р***»;

• гипербола (преувеличение): «Да у него ж совсем нет совести, раз он так поступил!»;

• эпитет (образное определение): «Директор отчитывал сотрудников громоподобным голосом».

В подобных случаях каждый читатель понимает, что автор стремился приукрасить свой текст, потому и позволил себе излишнюю эмоциональность и категоричность. Вычленение «преувеличенного» смысла обычно не составляет для рядового языкового носителя особого труда. Так, прочитав фразу «Депутат С*** освистал и забросал камнями докладчика…», читатель не воспримет буквально слов «освистал и забросал камнями». Напротив, он сделает вполне разумный вывод: докладчик навлек на себя активную критику, которая, по всей видимости, была справедлива, поскольку не встретила возражений. Такой же разумной будет реакция читателя на фразу «Да у него ж совсем нет совести, раз он так поступил!».

В практике автора был подобный случай. Истец требовал признать фразу типа «Да у него ж совсем нет совести, раз он так поступил!» порочащей в двух частях: в части, где сказано, что он поступил не по совести, и в части, сообщающей об отсутствии у него совести как морально-психического компонента личности. Эксперт-лингвист доказал, что в оспариваемой фразе использован риторический прием (гипербола), выраженный во фрагменте «у него ж совсем нет совести». Данный фрагмент фразы не должен восприниматься буквально, потому расценивается как выражение авторского мнения, субъективной оценки. Напротив, часть фразы, где говорится, что истец поступил не по совести, расценена как сообщение сведений и, как следствие, признана порочащей.

Однако риторический прием, будучи субъективной оценкой, может быть выражен корректно или с нарушением коммуникативных норм, т. е. неприлично. В последнем случае метафоры, эпитеты, гиперболы и т. п. могут быть признаны оскорбительными уже в соответствии со ст. 130 УК. Примерами оскорбительного риторического приема служат слова-метафоры «козел», «свинья», «курица», использованные для оценки другого лица.

В Постановлении Пленума Верховного суда РФ от 24 февраля 2005 года № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» дано определение термина «порочащие сведения». Ими «в частности, являются сведения, содержащие сообщения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина либо юридического лица».

Однако в процитированном определении понятия «порочащие сведения» существует неопределенность, которая возникает из-за вводного слова «в частности». В то же время такая открытость и незамкнутость списка сведений, относимых к категории порочащих, имеет и свои плюсы: суд может находить выход из неординарных ситуаций.

При произнесении публичной речи, написании статьи для СМИ стоит учитывать, что к числу порочащих относят сведения, которые потенциально (не обязательно реально) отрицательно влияют на деловой имидж, репутацию лица, задевают его честь и унижают достоинство. Истец не обязан доказывать, что публикация нанесла ему фактический вред. Заключение эксперта-лингвиста о том, что публикация содержит утверждения о нарушении гражданином (юридическим лицом) действующего законодательства или моральных принципов, доказывает порочащий характер публикации.