– Ну да, танки грязи не боятся, всё равно все испачкались.

– Кто испачкался? Ты о чём, мама?

– Я про кино военное, ты же любишь про войну, когда наши танки в атаку шли, освобождая страну, много таких фильмов и танков.

– Ох, – Адам очень глубоко вздохнул.

– Я про один танк и он же не по грязи ехал, по брусчатке, а убил страну за один день тремя выстрелами.

– Ты не заболел, сынок? Такого не бывает, только в сказке.

– Бывает мама и уже было, ты просто не заметила.

– И что это за страна такая слабая, может предали?

– Да, ладно, фиг с ней, с этой страной, иди корми железного троглодита бумажными деньгами.

– Не говори, сколько не суй, все ест и ест, не подавится.

Трудно, очень трудно написать в таком ритме жизни библию, получаются не нужные никому триста страниц бреда. Если бы не заказ от нефтяников, где Адам должен был разрушить иллюзию у обывателя, который боится пустот в земле, боится провалиться, если бы не надо было объяснять про воду вместо нефти, он бы точно написал фолиант. Волноваться обывателю не стоит, скоро будет водородный двигатель у всех, выпил воды из скважины и иди себе, родной, куда хочется. Горький юмор обжигал изнутри и раздражал снаружи. На всех фронтах идет битва человека против человека, выигрывает всего один из двух. Последний бастион с человеческим резервом – это любовь мужчины и женщины. Весь вопрос в резерве: чего ждут? Команды – умереть, сдаться на милость других, надеяться на перемирие, бояться оказаться последними или всё-таки всем отступить пока земля под ногами есть.

– Алло, здравствуй сынуля. Книгу мою отослал в Америку, фотоаппарат получил?

– Отослал, получил, как дела, чем занимаешься?

– Как всегда, сын, наслаждаюсь жизнью, мысли продал за фотоаппарат, буду теперь сохранять свои замершие движения с идиотской улыбкой на лице.

– Напиши что-нибудь ещё про брата, я у него ноутбук попрошу для себя.

– Ты хочешь новое слово техники из Америки? Сам и пиши своему брату.

– Поговорили. Я шучу. Что пишешь?

– Про воду в скважинах.

– Артезианские колодцы?

– Да, воду выкачивают, а чтобы не было пустот закачивают нефть.

– Здорово. Где?

– Что, где?

– Колодцы, закачанные нефтью где?

– Поговорили, пока, деньги не трать.

Молодежь даже не слушает, как их легко обмануть, сразу «где», «что». Время отсеивать ложь не пришло. Пошутить решил, теперь одолеет месторасположением колодцев.

Однако вернемся к любви мужской и женской. Адам напрягался с главными героями нефтяных скважин. Он – герой, добывал нефть, она – его спутница, спускала её в Куршавеле, в Монако. Он – герой, менял её на другую спутницу и снова добывал нефть, а она не спускала её в Куршавеле и Монако, она спускала её в других нуждающихся в деньгах местах. Он снова её менял и снова всё повторялось, нуждающихся мест было много. Когда же это закончится, метался из угла в угол герой, когда нефть закончится, отвечал, звонок.

– Алло.

– Ты сильно занят? Я уже почти свободна, приезжай за мной.

– Еду Ева, уже в пути.

Хоть бы снег пошёл, подумал Адам, тогда за Евой ездить не надо, водитель он не ахти какой, и лучше переждать непогоду. Стоит только подумать Адаму, как тут же, ну, не сразу, конечно, но обязательно сбудется. Только он приехал за Евой, как тут же пошёл такой снег, что Адам вспотел, пока доехал обратно. Понятное дело, мысль тоже имеет свою скорость, не говоря уже за исполнение.

Усталость, накопленная за последние дни, неразбериха в голове, стресс, полученный от городских дорог и ещё уйма причин, по которым Адам имел полное право, с его точки зрения, на снятие напряжения. Снимается всё и сразу, только вливанием в себя разной жидкости от пива до коньяка.

Подъезжая к дому, Адам запричитал и то плохо, и то, а вот тут совсем нельзя исправить, если не увидеть все проблемы в розовом свете, хотя бы на один вечер и этот вечер почти наступил.

– Пойду в бар, выпью кружку пива, – Адам говорил с неохотой, вроде не хочется, а надо.

Ева сжала губы и отвернулась от Адама.

– Опять пиво и чем заканчивается это уже известно, смотри сам, кружка пива.

Вот оно, «смотри сам», так много в этом смысла, а что смотреть-то, утром, Адам согласен, смотреть сам на себя не можешь, но ведь стресс. Можно и ограничиться одной кружкой, можно обманывать себя, но стресс, стресс точно не обманешь. Короче говоря, Адам выпил сразу две кружки пива, потом 150 водки, потом какое-то вино, пиво. Коньяк он пил уже дома.

На улице разыгралась пурга. Адам поблагодарил кого-то там наверху, всматриваясь в окно (жену везти на работу не надо), встал из-за стола, дошёл до дивана. Хорошо рядом есть стены, они-то и помогли бедному человеку. И вот он, Адам, уже спит и видит кошмарные сны.

Адам проснулся от ужасного шума, в окно, ветвями деревьев, стучалась метель. В комнате темно, значит ещё ночь, во рту сухо. Адам с трудом нашёл кухню, кран, открыл воду и вдруг вспомнил ужасный сон.

Ууух, приснится же гадость, надо выпить воды, сходить в туалет и забыть этот кошмар, потом можно снова засыпать, думая о хорошем. Легко сказать – досыпать, когда хорошее в голову не приходит. Адам начал считать удары ветки в окно. Что хорошего мне ещё не снилось? – пошарил в мозгах Адам. Всё снилось, осталось представить себе Рай. Мысль далеко не новая, кому на Руси живется плохо, знают почти все и эти все заслужили Рай. А какой он – Рай? Если он есть. Солнышко, вода чистая, фрукты разные, тёплый песочек, попугай на плече, нет пока Евы и лёгкий ветерок, навевающий самые первые и от того великие мысли.