Гольдин было рванулся попросить еще хотя бы минутки две, чтобы закончить, но удержался, махнул рукой и вышел на улицу.…

Вечером миссис Шухат рассказывала мужу:

– Знаешь, у меня есть такой ученик Яков Гольдин. Так он сегодня написал такое сочинение, такое сочинение, что можно удавиться! Если б его написал какой-нибудь босяк, я бы еще могла понять! Но интеллигентный еврей, врач! Я всегда его считала таким милым человеком! А он назвал сочинение «Право на жестокость»! И так логично все обосновал! Это сверх моего понимания, я просто теряюсь!

– Понимаешь, Соня, они вообще странные, эти русские евреи! Впрочем, чего можно ждать от человека, который в самый святой для всех евреев день Иом-Кипур пьет водку, заедая ее жареной свининой, купленной в арабском магазине! Я когда-то читал, что у них в пятидесятые годы был большой судебный процесс, судили врачей-убийц! Так они почти все были евреи!

– Что ты говоришь? – ахнула миссис Шухат. – Так, может, и этот?