Шрифт:
– Поскольку я вижу тебя первый раз в жизни, и ничего о тебе не знаю, предположу, что в твоих документах записано имя твоего настоящего отца. Я прав?
– Кабы знать… – тяжело вздыхаю я. – Очень надеялся, что ты назовешь имя Мерлина. Ты, кстати, его видел.
– Зеленое и красное, и кружит, и кружит, и кружит… – припоминает загадку сфинкс.
– Он самый, – жизнерадостно подтверждаю я.
– Ты нарушил правила, загадал загадку, на которую не знаешь ответа.
– Наверно, так, – соглашаюсь я. – Тогда вот другая загадка: "Мы похожи на людей, но выи наши скованы железом. Тела наши смертельно ядовиты, и вкусивший их погибнет быстрой, лютой смертью. Ноги наши сбиты камнями, и идем мы не по своей воле. Мы похожи на людей". Подразумевается вопрос: "Кто мы?"
– Это настоящая загадка, – радуется сфинкс. – Скажи, ты уверен, что знаешь ее ответ? – спрашивает он на всякий случай.
– Еще бы. Я видел ответ три часа назад, и он движется сюда. Если ты не успеешь отгадать к тому времени, как он появится здесь, ты проиграл.
– Сколько времени у меня есть на размышления?
– Думаю, не больше часа. Учти, этой подсказкой я сообщаю тебе дополнительную информацию.
Сфинкс задумывается минут на сорок, нервно поглядывая в ту сторону, откуда пришли мы.
– Это хорошая загадка, – сообщает он наконец. – Я не нашел ответа. Скажи его.
– Караван рабов, который движется сюда. За рабами следует фургон, который тащат четыре полудохлые клячи.
– Я знаю работорговца Хаима. Но ты что-то говорил о ядовитых телах…
– Видимо, Хаиму надоело делиться с тобой прибылью.
– Ты уверен, что тела ядовиты?
– В трех часах езды отсюда на караван напал огромный клоп. Теперь в караване на одного человека меньше, а клоп скоро начнет вонять так, что ты отсюда почуешь.
Сфинкс вопросительно смотрит на Гилву.
– Повелитель не прав, – говорит дева Хаоса. – Трупы воняют во влажном воздухе. В сухом воздухе пустыни клоп высохнет и превратится в мумию. Запаха почти не будет. Но ты можешь слетать, посмотреть.
Сфинкс нервно развернул и сложил крылья.
– Вы можете пройти. Но ваши лошади… Не хотите продать одну за десять золотых? Это хорошая цена.
– Друзей не продают, – гордо отвечаю я, и зарабатываю восхищенный взгляд Паолы.
– Доволен? – спрашивает Гилва, когда сфинкс уже не может нас слышать. – Он за тебя родную дочку хотел выдать, а ты девочку сиротой оставил.
– Девочку жалко, но его – нет.
– Может, он от сфинкса лошадью откупиться хотел.
Меня начинает мучить совесть.
– Дурак ты, Повелитель. Все правильно, – говорит Гилва. – Мир жесток. Закаляй душу.
СВОЯ ИГРА
– Это и есть Дворы Хаоса? – спрашивает Паола.
– Нет, это мой скромный тайный сарайчик. Отсюда есть несколько Путей ко дворам Птенцов Дракона, но, надеюсь, никто о них не знает.
Паоле Дворы Хаоса не нравятся. Здесь она абсолютно беспомощна. Дело в том, что материя отражений на этом полюсе мира настолько податлива и послушна, что двери делать не принято. Достаточно мысленного усилия, двух-трех шагов – и проход открыт. Но Паола не имеет власти над отражениями. Каждая комната для нее – клетка. Я пытался строить для нее двери, но они за несколько минут срастались со стенами.
– Ты куда?
– Навещу родных, узнаю новости. Потом пройду Логрус, чтоб снять остатки твоего заклятия, – Гилва превращает часть стены в зеркало, трансформируется в покрытую чешуей пантеру на задних лапах и, шутливо лязгнув на меня клыками, упархивает сквозь зеркало. По зеркалу разбегаются круги, словно в воду камень бросили. Любуюсь своим отражением. Хотел оценить, насколько отросла бородка, которую начал отпускать в день свадьбы, но коварное стекло отражает только кости скелета и оружие. Остальное его не интересует. Меня не покидает ощущение, что мы пробрались во Дворы Хаоса с черного хода. Не может быть, чтоб главная дорога вела мимо сфинкса. Гилва меня прячет, или сама прячется? Интриганы…
Паола подходит сзади, кладет руки на мои плечи и прижимается лбом к спине. Накрываю ее пальцы ладонью.
– Что-нибудь не так, малышка?
– Все не так, – всхлипывает она. – Я тебе не игрушка.
– Господи, что на этот раз?
– Я хочу читать. Три дня – ни одной строчки.
– Сейчас сотворю тебе компьютер.
– Ты что, не понимаешь, о чем я говорю? Разве раньше я мучилась от того, что книги под рукой нет? Это ты со мной сделал. Как хочешь, так меня и лепишь. Я не кусок пластилина.
Вместо того, чтоб утешить, раздеваю Паолу и несу… в ванну. Вот уж чего она никак не ожидала. Ванна, правда, напоминает маленький бассейн. Раздеваюсь сам, бросаюсь в горячую воду, тру любимой спинку, потом она мне… Непонятно как оказываемся на прохладных, хрустящих простынях…
Гилва вернулась поздно вечером. Видимо, это время надо считать вечером. Трудно судить о времени в мире, где солнце готово всходить и садиться по твоему желанию. Паола вскочила из-за компьютера, девушки обнялись, закружились и рухнули на кровать. Усталая, измученная, со свежей царапиной на лбу, но счастливая и энергичная Гилва заявила: