Когда утром прозвенел будильник, ей казалось, что она и не дремала ни минуты за ночь. Однако папа был дома – бодрый и веселый, как всегда. Настя не слышала, как он пришел домой, а значит, все же в ту ночь она спала.

Не прилетела птица и следующей ночью, и ночью с субботы на воскресенье. Зато в воскресенье позвонила Ленка.

– Ну что, во сколько встречаемся?

– Мы куда-то идем? – удивилась Настя.

– Как?! Ты что, не помнишь, сегодня же свидание у Вероники с Васькой. Мы должны это видеть.

Точно должны? – неуверенно пробормотала Настя.

– Конечно. Давай встретимся у входа в парк в половину восьмого?

Насте не хотелось никуда идти. Уж лучше бы завернуться в плед, улечься в постель и думать, думать, думать. Она не желала себе признаться, но где-то глубоко внутри что-то сжималось в ней от мысли, что ночные полеты больше не повторятся и, что, возможно, все ей только приснилось. Девочка вспоминала, как необычно, по-новому, выглядит город с высоты птичьего полета, как захватывает дух, когда птица снижается, заметив фурхов, а еще…, какой искристый и теплый взгляд у Леши.

Последняя мысль Насте совершенно не понравилась. Обозвав себя дурочкой, она вставила в уши розовые наушники, легла на диван и погрузилась в мир музыки в формате Европы +. Каждая лиричная песня рождала образы – образ мелькающих где-то далеко внизу дворов, улиц, домов, образ огромной белой птицы, парящей рядом с темной птицей. В конце концов, Настя поймала себя на том, что в воображении наслаждается поцелуем с Лешей. Она решила, что это уже слишком. Школьница отбросила наушники в сторону и села за уроки.

В 19:15 она вышла из квартиры, чтобы встретиться с Ленкой, пообещав перед этим маме вернуться не позже 21:00.

Насте показалось, что Ленка начала фонтанировать впечатлениями от вечера субботы – этого великого вечера, ознаменованного ее первым свиданием с Вовкой, еще до того как Настя оказалась в пределах слышимости.

– Ой, он принес мне розу, мы танцевали все медленные танцы, он представил меня другу как свою девушку, – Ленка захлебывалась от восторга.

– И во сколько ты вернулась домой? – поинтересовалась Настя.

– В 2 часа, утром был настоящий скандал. Я теперь наказана на целый месяц – никаких вечерних прогулок.

Лена помрачнела.

– Как же ты сегодня вырвалась?

– Сказала, что иду к тебе за книжкой для реферата. Так что мы только посмотрим одним глазком, как там наши голубки, а потом зайдем к тебе, ты мне дашь книгу какую-нибудь.

С минуту подруги молчали. Вдруг Настя стукнула себя ладонью по лбу.

– Ленка, мы ж забыли, что к пенькам не подобраться – там же сугробы.

– Точно. Но давай все-таки сходим туда, посмотрим.

Девчонки остановились там, где заканчивался переулок, именуемый в народе Темным за то, что ни один фонарь в нем никогда не работал. Далее шла Краснофлотская улица, за которой начинался лес. Возле дома, расположенного прямо напротив полянки, имелся работающий фонарь. Благодаря ему школьницы могли видеть, что происходит у пеньков, не приближаясь к ним, оставаясь надежно укрытыми в темноте переулка.

На самом высоком пеньке сидел парень – очевидно, Васька все-таки пробрался по сугробам к полянке. Он был похож на сиротливого воробья на шесте, и Настя в который раз усомнилась в нужности и правильности всей этой затеи.

– Вероника не придет.

– Кто знает, кто знает, – с недоброй усмешкой возразила Ленка.

Минуты шли, но Насте казалось, что время застыло, как и все вокруг. Не шевелился сидевший на корточках Васька, замерли сосны у края леса, ни единого человека не было на улице, даже холодный воздух вокруг оставался абсолютно неподвижным.

– Лен, ну что она ненормальная в сугроб лезть. Сидит себе дома.

В этот момент на улице показалась Вероника. Она решительным шагом направлялась к полянке, будто ее совершенно не смущали сугробы и то, что она не знала, кто такой этот таинственный автор записки.

Вероника остановилась в нескольких метрах от пеньков и замерла, отлично вписавшись во всеобщую абсурдную картину безмолвия и неподвижности. Настя не могла слышать, произнесли ли эти двое хотя бы слово. Зато из Темного переулка было отлично видно, что Вероника резко развернулась на 180 градусов и так же решительно, как приближалась к поляне, отправилась прочь.

– Ну-у-у, так не интересно, – протянула Лена.

– А что ты ожидала увидеть? Страстный поцелуй?

– Ну, не страстный поцелуй, а хотя бы небольшую разборку.