– Я – французский офицер, господа, и служу только ради чести! – прозвучало в ответ. Контрабандисты были арестованы и сданы в руки правосудия.

Можно отметить, что командир «Клеопатры», шевалье Ля Бушетьер, под началом которого Шаретт плавал два года в районе Антильских островов, упоминает в своих мемуарах, как его подчиненный неоднократно обыгрывал своего командира в карты, о его пристрастии к картежной игре, что впрочем, было одной из форм досуга французского моряка.

И еще один факт из жизни Шаретта. Когда молния ударила в мачту управляемого им корабля, на судне началась паника. Что бы её прекратить, Шаретт убил выстрелом из пистолета самого истеричного матроса. После выстрела паника прекратилась, команда образумилась и немедленно занялась восстановлением корабля, что и позволило всем спастись.

Кроме того, Франсуа отличала большая набожность. Своим знакомым он любил рассказывать случай, что произошел с ним в одном из морских походов. Был сильный шторм, такой силы, что все моряки пали на колени и стали молиться о спасении, дав обет пойти в одной рубашке и босиком в церковь, что бы поставить свечи за своё спасение.

– Хотите верьте, хотите нет, -говорил Шаретт друзьям, -но как только мы закончили молитву ветер внезапно стих и все мы были спасены!

Капитан-лейтенант Лабай де Вьей встречавшийся с Шареттом на борту «Бдительного» в 1788 году вспоминал.

– Он обладал хладнокровием которое никогда не терял, но насколько его знали наши товарищи, у него совсем не было заметно тех качеств, которые за редким исключением, встречаются у серьезных руководителей и которые он продемонстрировал позднее. Я во всем его поведении находил некоторые признаки непреклонности, отражавшие особенности его характера, а в его усмешке- язвительные намерения.

И вот наступил 1789 год. Франсуа-Анастас его встречает в чине капитан-лейтенанта (lieutenant de vaisseau), который был присвоен ему 10 ноября 1787 года, ветераном 11 морских компаний. Под его началом 18 пушечная «Ласка» состоящая в морской дивизии графа де Ту, что охотится в средиземном море на алжирских пиратов и помогает греческим патриотам бороться с Турцией. В июле 1789, она встает на якорь в Тулоне. Тулон уже охвачен революционным подъемом, повсюду митинги, собрания и трехцветные кокарды. Корвет был, как и другие корабли французского военно-морского флота разоружен, команда распущена, а Шаретт как и многие другие офицеры был отправлен в отпуск на 8 месяцев.

Вот как описывает французский поэт Ламартин положение в армии в то время.

– Накануне угрожающей внешней войны, офицеры флота, преследуемые инсургентами на бортах кораблей и убийцами в гаванях, столько же должны были страшиться своего экипажа, сколько и неприятеля.

Такие же раздоры были посеяны во всех гарнизонах между солдатами и офицерами. Инсурбординация солдат, в глазах клубов, была добродетелью армии. Народ повсюду становился на сторону недисциплинированного войска. Офицерам беспрестанно угрожали заговоры в полках. Военные города были постоянной ареной воинских мятежей, которые кончались безнаказанностью солдат и заточением или насильственной эмиграцией офицеров.

22 августа Шаретт берет отпуск и уезжает на родину. Там он знакомится с очаровательной вдовой одного из своих кузенов Луи-Джозефа Шаретта, Марией-Анжеликой Жоснэ-де-ла-Дусэтьер, что была значительно старше его. 24 мая 1790 года они сочетаются узами брака, молодожены уезжают в собственное поместье в Фонтеклоз в двух лигах от Машекуля (в русском языке бытует два варианта названия города Машекуль и Машкуль, я предпочитаю первый). 14 ноября, Шаретт подает прошение об отставке, которое и было удовлетворено. Помимо сельской одноэтажной усадьбы окруженной фруктовым садом, у вдовы был в собственности и городской дом в Нанте, что в принципе позволяло молодоженам жить безбедно.

У невесты уже была 16-летняя, по меркам того времени, взрослая дочь, впоследствии у шевалье родится сын, который умрет в младенчестве, дожив только до начала 1794 года. Причиной смерти малыша стали лишения, перенесенные во время бегства от «адских колонн».

Но спокойная жизнь помещика не для него. Как непримиримый враг революции он вскоре едет в Саксонию, в Кобленц, в стан эмигрантов. Однако 10 августа 1792 года он, как и многие будущие герои Вандеи (Лярошжаклен, Лескюр, Бошамп, Отишамп.),окажется в числе защитников королевского дворца в Тюильри. Ему удалось избежать резни и спастись. Смешавшись с атакующей толпой, Шаретт подхватил труп одного из санкюлотов и вынес его из дворца. Погромщики приняли его за своего, оказавшись на свободе, Франсуа без труда затерялся на улицах Парижа. Но в столице не безопасно, и шевалье возвращается к себе домой, в Пуату, в свое поместье Фонтеклоз, где он зажил тихо и незаметно (стоит отметить, что по дороге домой, он был арестован в Анже (уст. Анжер) и лишь вмешательство Дюмурье, что был знаком с шевалье, позволило Шаретту выйти на свободу).

10 августа 1792

Весть о казни Короля, подвергал его в шок, как и многих жителей Вандеи.

– Они убили Короля!!!

21 января 1793 казнь Короля

Как пишет поэт Ламартин, многие люди во Франции, узнав эту весть, кончали жизнь самоубийством. Это было настоящим шоком, потрясением!

– Нет больше Короля, нет больше Закона!

В Вандее закрываются церкви, арестовываются священники отказавшиеся дать присягу безбожной власти, на площадях сжигаются статуи святых, образа, священные книги.

Тут подоспел и декрет Конвента о рекрутском наборе 300 000 человек в революционную армию по сути подтолкнувший Вандею к восстанию.

14 марта 1793 года, шевалье Шаретт собирается на конную прогулку, напевая свою любимую песню, -«Да здравствует ГенрихIV, да здравствует галантный Король!» и видит толпу людей вооруженных охотничьими ружьями, косами и палками, направляющихся прямо к нему. Они кричат.