– Да, но ты так рассуждаешь… Ты заранее знаешь, что твоя новая девушка будет обижена и оскорблена… Это все-таки жестоко.

– Но ведь они знают мою репутацию, так?! И несмотря на это соглашаются. Так что это их выбор. Я не принуждаю их ни к чему. Если они сами идут на это, что я могу поделать? Если у них нет чувства собственного достоинства… Ну вот, и как с такими долго встречаться? – закончил он, обернув все в свою пользу.

Маша рассмеялась.

– Ты король логических рассуждений.

– Благодарю, – самодовольно заулыбался он.

В это время к ним подплыла Лиза, как всегда, безупречная, в обтягивающем кружевном черном платье, подчеркивающем все прелести ее тела.

– Неужели ты решила стать его очередной блондинистой потаскушкой? – сложив, как она любила это делать при разговорах, руки на груди, обратилась к Маше Лиза.

– Мы просто общаемся, и ты, кстати говоря, нам мешаешь.

Губы Лизы недовольно заходили, сжавшись.

– Я бы не советовала тебе связываться с этим… юношей, – сказала Лиза, но слово «юноша» прозвучало так, будто являлось самым обидным на свете.

– Правда, Лиз, не мешай, – спокойно попросил Егор.

– Да пошел ты! – неожиданно резко крикнула Лиза. Все ее лицо исказилось страшным гневом. – Пошел ты, урод! – повторила она, тщательно проговаривая каждую букву, словно пытаясь заколоть его ими, и быстро спустилась вниз.

– Эта Лиза… Такая злая, – нахмурился Егор.

– Согласна, – покачала Маша головой. – Такая язва.

Общий враг их еще более сблизил, и под конец вечера, в остаток которого Егор сидел со своей новой девушкой, а Маша танцевала с Полиной, он заботливо подвез их до Машиного дома, несмотря на то, что его девушка, сидевшая на переднем сиденье, из-за этого надулась и ни с кем не разговаривала.

– Ну что? Как у вас с ним? – допытывалась Полина, помогая Маше расправить кровать, в которой им не первый раз предстояло спать вместе.

– Он ясно дал мне понять, что мы общаемся как приятели, что ничего такого между нами быть не может, и я рада этому.

– Рада? – недоверчиво переспросила Полина.

– Да. Знаешь, эти попытки понравиться парню, все эти старания… такой стресс. И я же говорила, что он не в моем вкусе. Кстати, он тоже терпеть не может Лизу. А точнее… – Маша остановилась, – она его. Так странно… реагирует на него, как демон на святую воду.

– Ты точно пересмотрела этого сериала, – сообщила Полина, имея в виду сериал про братьев – охотников за нечистью.

Маша весело захихикала.

– Это шедевр, и актеры… ммм… ничего не могу с собой поделать.

Она упала на кровать, закатывая глаза и глупо улыбаясь.

Маша и Егор сближались, и уже под конец мая все перемены проводили вместе.

– Они завидуют мне, – проговорила Маша, сидя на скамье во дворе рядом с Егором и глядя на проходящих мимо девочек.

– Не обращай внимания, – Егор смотрел на нее так, будто вокруг и правда больше никого не было, Маша улыбнулась. От улыбки в ее больших глазах загорелись огоньки.

– Какие планы на лето? – спросил Егор, перекинув ногу через скамью, оказавшись лицом к Маше.

– Не знаю, ничего особенного, наверное. А у тебя?

– И у меня. Я никуда не еду этим летом.

– Почему?

– Отец сказал свое слово, – фыркнул он, недовольно прикусив свою алую губу. – Наказал меня.

– За что?

– Ну знаешь, учителя пару раз жаловались на меня, и я приходил слишком поздно домой, да и мало ли что я вытворял. Я же далеко не ангел, – он шаловливо улыбнулся. – Хоть так и выгляжу, – гордо поднял он голову и рассмеялся.

Маша рассмеялась тоже, думая о том, как же он и вправду все-таки хорош.

– Так что… будешь иногда уделять мне время? – округлил свои зеленые глазки Егор.

– Конечно, – обнажила Маша свои зубы в довольной улыбке.

– Но… А как же твой парень? Он наверно все твое время займет.

– Нет. Он все лето будет работать, – печально сообщила она.

Маша стояла перед зеркалом в ярко освещенной комнате, думая над тем, как лучше уложить волосы, когда в дверь позвонили. Как и всегда, когда родители уже были дома после работы, она понадеялась, что они откроют и выяснят, кто там и что им нужно.

Она уже приготовилась к субботней прогулке, надев серебристое платье, накинув сверху свою любимую кожаную ветровку. И только волосы не давали ей покоя.

Но крик снизу заставил ее оставить их в покое и спуститься. Мамин голос сообщал, что пришли к ней.