– Отнюдь. Я принял решение расширить усыпальницу, в связи с этим идет строительство подземной часовни и реконструкция западного придела. Как ты знаешь, необходимость назрела давно.

Эрвин постарался скрыть удивление. Усыпальница Ориджинов под фундаментом храма Светлой Агаты – это, по сути, подземный собор размером в половину своего надземного собрата. Усыпальница имеет свой алтарь, трансепты, нефы, капеллы. Она огромна, как сказочная пещера, и освещается искровыми лампами – свечные огоньки бесполезны в таком пространстве. Усыпальница уходит вглубь земли на сотню футов, ее своды опираются на колоссальные гранитные колонны и держат на себе фундамент собора Агаты. Склепы, которых в усыпальнице почти полсотни, врыты еще глубже в землю, к ним ведут крутые каменные лестницы. Как никак, великие предки должны покоиться поближе к Подземному Царству.

Усыпальница переполнена, и уже давно его светлость Десмонд Ориджин высказывал мысль о необходимости достроить второй зал. Останавливала чудовищная стоимость сооружения. Первую усыпальницу строили общими усилиями несколько поколений Ориджинов. Неужели отец сумел найти такие средства?!

– Милорд, позвольте спросить, во что обойдется строительство?

– Точная сумма расходов еще не определена, – тон отца сделался раздраженным, – первые затраты составят около тридцати тысяч эфесов.

Эрвин присвистнул.

– Милорд, откуда… – внезапно он понял, откуда взялись средства. – Иона?..

– Это в столице тебя обучили такой манере ставить вопросы? Ты не в столице. Говори четко и ясно.

Четкость и ясность – порою это весьма на пользу. Можно сформулировать вопрос так, что он станет красноречивей утверждения.

– Милорд, вы смогли позволить себе строительство благодаря выкупу, который заплатил за леди Иону банкир Шейланд?

Разумеется, Эрвин выделил интонацией титул сестры и профессию жениха. Герцог процедил:

– Не думаю, что это касается тебя. Выкуп уплачен, и я распорядился им, как счел нужным.

Давить на отца – опасное дело. Однако сейчас на стороне сына могущественный союзник – нищета. Необходимо, чтобы отец задумался о ней – ощутил глубину пропасти, вязкость дна под ногами. Тогда он одобрит план Эрвина.

– Каково ваше отношение к этому браку, милорд?

– Я позволил брак. Кажется, этим мое отношение выражено ясно.

– Граф Шейланд происходит из рода девятой Праматери. Его дед был купцом, отец – банкиром, он и сам не оставил банковское дело. Считаете ли вы, милорд, что он достоин называться нашим родичем?

– Ты оспариваешь мое решение?

– Нет, милорд. Я хочу вас понять.

Отец угрюмо качнул головой.

– В том и беда. Ты пытаешься понять вещи, которые лорду должны быть очевидны.

О, я понимаю много больше, чем вы думаете! В частности, милорд, мне ясно, что вы – в тупике. И даже продажа единственной дочки отсрочит крах на год, возможно, на два, но не больше. Как мудро и дальновидно, что вы вложили львиную долю выкупа в строительство огромной могилы и не погасили хотя бы часть наших бесчисленных долгов!

– Я убеждаюсь, – продолжил герцог, – что мое решение отозвать тебя из столицы было совершенно правильным.

А вот это уже нечто новенькое!..

– Отозвать из столицы?..

– Какое из этих слов тебе неясно?

– Я полагал, что прибыл на свадьбу сестры, милорд.

– Не только. Ты нужен мне здесь, на Севере. Я хочу, чтобы ты начал постигать науку, которую не преподают в Университете.

Нужен на Севере? Нет, милорд, я нужен в столице! И отправлюсь туда, как только вы дадите согласие.

– Милорд, о какой науке идет речь?

Вместо ответа его светлость подозвал Эрвина к бойнице, указал в проем:

– Что ты видишь там?

Эрвин видел изумрудную долину с овечками и крохотными крестьянскими домиками. Что хотел услышать отец – догадаться было трудно.

– Долину Первой Зимы, милорд. Сердце герцогства Ориджин.

– И как, если уж говорить твоим языком, бьется это сердце? Ровно? Мощно?

Молодой лорд округлил глаза. Отец сам начинает ту тему, к которой Эрвин пытался подступиться? Что за удачный день!

– Мы беднеем, отец. Мы почти нищи, – с выверенным холодком в голосе отчеканил Эрвин. – Два столетия назад батальоны наших кайров держали в страхе весь Север и Запад, в Первую Зиму текла золотая река податей и даров. Столетие назад мы лишились значительной части наложных земель – Корона передала их новым фаворитам, боясь нашего усиления. Но войны шли одна за другой, наши услуги требовались Короне, и она щедро вознаграждала нас. Последние же полвека… Мир и стабильность в империи – наша погибель. Красно-черные батальоны – по-прежнему грозная сила, но герцогству едва хватает денег, чтобы содержать ее. Что я вижу за окном, милорд? Соломенные домики с несчастными крестьянами, из которых мы выжимаем последние соки, чтобы прокормить и вооружить двадцать пять тысяч многоопытных убийц.