– Она умерла от отчаянья. Ее сердце настолько переполнилось любовью, что не выдержало и раскололось пополам. Я надеюсь, тот человек, ради которого она все бросила, достоин разбитого сердца моей младшей сестры.

Я смотрел вслед ссутулившейся от горестных воспоминаний женщине, которая совсем на тебя не похожа. Я ощущал пустоту внутри, словно все мои внутренности вынули разом. Это было настолько невыносимо, что я почти побежал в поисках барной стойки. Я хотел обжечь мой организм крепким алкоголем и снова почувствовать себя живым.

Разглядывая почти пустую бутылку коньяка, я снова и снова вспоминаю наши с тобой сутки счастья. Одинокий распахнутый зонт на перроне и старушку-балалайку… проклятье! Я ведь забыл ее тогда в поезде… Вру! Не забыл… Оставил умышленно. В моих мыслях я благодарил тебя миллионы раз за тот подарок – необыкновенный день. Я живу им. В самые трудные минуты моего существования, вспоминаю наши чудачества и согреваюсь ими, как одинокий промокший странник у теплого приветливого костра.

……

К столику подошла официантка и предложила нетрезвому мужчине перейти в другое заведение. Он с трудом встал и побрел в сторону выхода. Она со смехом рассказывала подружкам, как какой-то сумасшедший почти сутки разговаривал с самим собой за столиком кафе аэропорта.

Будучи человеком образованным, никогда не уходила в дебри суеверий и ложных надежд на чудеса. Случались необъяснимые вещи, но необычными они казались лишь на первый взгляд, позже им всегда находилось логическое объяснение. Это случилось весной прошлого года. Со своей приятельницей-богомолкой я отправилась в известный монастырь. Моя подруга, как выяснилось впоследствии, специально вытащила меня в эту поездку, дабы воздействовать на мою личную жизнь. Точнее на ее отсутствие. Пребывание в священном месте должно было стать панацеей и спасти меня от одиночества.

Неподалеку от монастырских стен находился святой источник и скит основателя набожного места. Укромная келья, в которой свои последние дни коротал великомученик, находилась прямо в горе. В скромную пещерку, укрытую от любопытных глаз, спешили паломники со всех концов света.

– Просто зайди туда и попроси Старца о помощи! – давала наставления подружка, волоча меня под руку к скиту. – Он добрый и отзывается на просьбы. Главное, будь искренней!

Я недовольно бурчала, что не верю во всю эту чепуху. На моей памяти не было ни одного случая, который послужил бы стимулом к тому, чтобы начать верить в сказки.

– Я тебе открою тайну: Деда Мороза не существует! – иронизировала я, боясь войти в распахнутую деревянную дверь скита.

Мудрая молодая женщина, сопровождающая меня, проигнорировала нотки язвительности в моем тоне. Ничего не ответив, она подтолкнула меня к пещере и предупредила, что будет ждать возле источника.

– Суеверия-сказки-притчи, – прошептала я тихо, делая неуверенные шаги в темное помещение.

Последнее пристанище Старца выглядело более чем скромно. В этом малогабаритном убежище почти ничего не было: разве что вырезанное из камня возвышение, накрытое куском ковра – ложе Святого. И еще мини-алтарь у стены с прикрепленной к ней фотографией седовласого человека с бородой. Я с любопытством рассматривала его немолодое лицо с лучистыми глазами. Не зная как вести себя (подробную инструкцию о том, что именно нужно делать, я не получила от моей набожной подруги), просто села на то, что было в прошлом кроватью и озираясь по сторонам начала поспешно формулировать, что именно мне необходимо. Я блеяла минут десять, пока не ощутила опустошение и от беспомощности расплакалась. Слезы катились по щекам, поливая пол святого пристанища. Мне вдруг стало стыдно пред почтенным человеком в возрасте за недоверие и за присутствие моего главного спутника, сопровождающего меня последние несколько лет – цинизм. Мне показалось, Старец на фотографии улыбнулся (видимо это был эффект от бликов горящих церковных свечей, огоньки которых беспечно выплясывали под портретом). В тот миг во мне что-то переключилось, словно сработал какой-то рычаг. Я честно призналась, что устала быть одна и давно созрела к полноценным отношениям. Мои предыдущие провальные попытки создать семью настолько измотали меня, что я перестала верить в то, что могу быть счастлива. И если так случится, что тлеющий костер в моей душе снова разгорится и наполнит мой тускнеющий мир теплом и светом, то ошибки-оплошности-просчеты с удовольствием оставлю в прошлом. Я пообещала, молчаливому седобородому человеку с черно-белого снимка, что выйду из этого скита обновленной и жаждущей положительных изменений в моей горемычной судьбе. Не знаю почему, но в моем сознании появилась мысль, что Старец слышит мои откровения… Я как будто вступила с ним в диалог…

– И если даже я встречу кого-то… Как я пойму, что это именно ОН? – произнесла я навзрыд, вопросительно глядя на безмолвный портрет.

Услышав голоса извне (к скиту приближалась новая партия охотников за чудом), я торопливо вытерла слезы и встала, чтобы уйти, но на пару мгновений задержалась возле снимка Старца. Его лицо было все таким же доброжелательным, и я поблагодарила, за то, что он так терпеливо выслушал мои жалостливые причитания.

Подруга ждала меня снаружи с двумя пятилитровыми бидонами святой воды, и мы не спеша поплелись к машине. Я была благодарна ей за отсутствие вопросов. Она наверняка заметила мои подмокшие глаза и явно осталась довольна моей впечатлительностью.

Ничего сверхъестественного со мной не приключилось, жизнь продолжилась по старому сценарию: работа – дом – решение бытовых проблем. Лишь изредка я могла позволить себе выйти «в свет» – на какое-нибудь увеселительное мероприятие. По приглашению своей давней знакомой я попала на творческий вечер престарелого поэта. Народа было много и преимущественно люди почтенного возраста. «Зачем вы здесь? Не надо вам быть среди стариков. Идите туда, где молодые», – произнес кто-то мне на ухо. Я повернулась и увидела мужчину с седыми волосами и бородой. В руках у него была маленькая потрепанная книжка – сборник молитв. Я вытаращила глаза, удивившись поразительному сходству незнакомца с портретом Старца на стене скита. Из нашего короткого разговора я поняла, что почтенный человек, восседавший рядом, художник, рисующий иконы. Мне захотелось разузнать подробности о его творчестве, но свет погас и начался концерт.

Я уступила свое крайнее место в ряду даме, превосходившей меня по возрасту и отошла к стене. В переполненный зал все прибывали поклонники творчества поэта. Мои ноги страшно гудели от высоченных каблуков, на которые я вынуждена вскарабкиваться почти каждое утро, чтобы ощущать себя «на уровне» в течение трудового дня. Понимая, что не имею столь сильного пристрастия к стихам, чтобы выстоять все действо целиком, я тихонько покинула душное помещение.

Спустя несколько дней я бродила по одной из красивейших улочек нашего города, – коротала время до назначенной встречи с подругой (той самой, что притащила меня в скит). Она по сложившейся традиции опаздывала. Мне пришлось нырнуть в арку, чтобы укрыться от холодного осеннего ветра. Я жутко замерзла и, переминаясь с ноги на ногу, то и дело поглядывала на часы. На мобильном телефоне села батарея и я была лишена счастья высказать ей претензию или отругать за нерасторопность. Спустя полчаса ожидания, я была готова направиться в сторону дома.