Сколько есть в Азии государств, столько и трактовок истории. В средние века в Средней Азии было много учёных, поэтов, царей. В двадцать первом веке таджики, персы, афганцы, узбеки считают этих деятелей своими, ставят им памятники, называют их именами улицы. Самым известным (на сегодняшний день) таджикским царём оказался Исмаил Сомони, правивший тысячу лет назад в Бухаре – на территории современного Узбекистана, заметим. Государство Сомонидов 1 простиралось от восточных берегов Каспия до афганских Балха, Кабула и Газни. Самый известный в исламском мире таджик – собиратель хадисов имам Бухари – жил тоже в окрестностях Бухары 1200 лет назад, а его книга «Сахих» считается самой известной книгой в исламском мире, после Корана. Будущие независимые Узбекистан и Таджикистан переплелись в истории, а слова «Таджикистан» ещё не было на карте.

Бухарские правители владели территориями современного Таджикистана и в XVIII – XIX веках. С падением Бухарского ханства, северная часть исследуемой нами территории – город Худжанд и окрестности – вошли в состав Российской империи в 1867 году. Горный Бадахшан попал под протекторат России позднее, в 1895.

Российская империя расширялась на юг, Британская империя из Индии/Пакистана – на север, и к 1900 году сверхдержавы Европы могли столкнуться в точке соприкосновения, на вершинах Памира. Потребовались большие усилия дипломатов, политиков и топографов, чтобы договориться о границах и разметить их. Наконец Россия аккуратно себе отмерила Горный Бадахшан до озера Зоркуль; англичане захапали северный Пакистан в районе Читрала, а между ними оставили «нейтральную» землю – так называемый Ваханский коридор, отданный Афганистану и прилежащий к нему с северо-западной стороны в виде «носа».

Топографы, собравшись на озере Зоркуль, сверили свои карты и вычисления, убедились в их приемлемости и точности, составили план границы и разъехались по домам, а вскоре военные строители приступили к обустройству пограничных постов. Примерно в 1905 году они были сооружены, и поныне остатки их могут быть видны вдоль современной Памирской трассы. После революции и гражданской войны в России интересующая нас территория вошла в состав СССР. В 1924 году Таджикская автономная республика появилась на картах, и после административно-территориального преобразования возникла Таджикская ССР в современных границах. В этом же году был основан столичный город Душанбе.

Кроме собственно Таджикистана, множество таджиков проживают в соседнем Узбекистане – Бухара и Самарканд во многом таджикские города. По-таджикски разговаривают и по другую сторону Пянджа – в афганском Бадахшане. Фактически, таджикский народ оказался разделён государственными границами, хотя основные последствия этого наступили только в 1990-х.

В 1930-х годах была проложена самая высокогорная в Союзе трасса Ош – Хорог. Со временем в кишлаки пришла цивилизация, в виде электричества, товаров центрального производства, советской системы управления. На 1970-е годы пришёлся относительный расцвет, и почти все люди старшего поколения с большой теплотой вспоминают это время. Экономика региона дотировалась из Центра, ибо территория была стратегической – Афганистан и Китай под боком. Кстати, именно тогда вдоль Памирской трассы во многих местах установили колючепроволочный забор (чтобы дети в Китай не убежали). Почти треть Таджикской ССР была пограничной зоной, что не сильно беспокоило местных жителей.

СССР подошёл к своей гибели, и – к удивлению многих селян – они вдруг оказались в независимой стране под наванием Чумухирии Точикистон. Независимая страна унаследовала границы, дороги, административное деление и инфраструктуру Таджикской ССР. Что очень скоро вызвало массу проблем – северная и южная половины страны оказались плохо связанными между собой. Но ещё большие проблемы возникли из-за гражданской войны, которая вспыхнула в 1992 году, сразу после распада Союза.

Предупреждаю читателя, что моя интерпретация дальнейшей истории не является единственной; она построена на основе разговоров с местными жителями и личных наблюдений. Серьёзные историки в будущем напишут полную версию истории гражданской войны в Таджикистане, снабдив её точными датами и именами; моя версия далеко не полна.

В советское время страну можно было мысленно разделить – на просвещённый, светский, русифицированный и советизированный север (с центром в Ленинабаде (он же Худжанд)) и на более отсталый, более религиозный, более национальный и традиционный юг (с центом в Сталинабаде (он же Душанбе)). Такое же разделение мы видим и в Киргизии – советский и светский север (центр – Бишкек) и национально-патриархальный религиозный юг (центр – Ош). Из транспортных и географических соображений, столицу Таджикской ССР водрузили в Сталинабад (Душанбе), а сама правящая верхушка (начиная с первого секретаря ЦК Компартии Таджикистана) были уроженцами северной части страны. Начальники-северяне были более удобны (для СССР), говорили и думали по-русски, и лучше проводили на местах «линию партии».

Как всё начиналось на самом деле, – в полной мере не расскажет никто. Далее приводится одна из версий. Поводом для гражданской войны стало засилье «северян» в столичных управляющих структурах, а «топливом» послужили религия, национальные и патриотические чувства. В начале 1990-х годов существенная территория страны перешла под контроль оппозиции. В этих местах появилось так называемое «самоуправление». Тавильдара, Гарм, Джаргаталь, Комсомолабад и прилегающие районы – к востоку и юго-востоку от Душанбе – стали некоторым аналогом масхадовской Чечни, с религиозным уклоном. На территории этих районов был введён шариат, запрещались провоз и употребление водки и других алкогольных напитков, курение; женщины ходили в традиционной одежде с покрытой головой; на полуразрушенных постах ГАИ, на неподвижных (от отсутствия топлива) танках сидели вооружённые бородатые люди, останавливали редкие проезжающие машины, изымали запретные продукты (типа водки), а с дозволенных (например, с арбузов) взимали натуральный налог. Оружия было очень много; придя в чайхану, воители садились на дастрархан, а автоматы кучкой прислоняли в угол. Обитатели повстанческих регионов жили, в основном, сельским хозяйством; многие покинули Таджикистан в поисках лучшей доли. Граница с официальной территорией проходила очень близко к Душанбе – оппозиция завелась даже в Вахдате (Орджоникидзебаде), в восточном пригороде столицы (18 км), столица фактически была прифронтовой территорией. Курган-Тюбе после боёв попал под контроль правительства; Куляб всегда был правительственным – в нём базировалась российская армия, 201-я дивизия, частично оставшаяся в городе до сих пор.

В самом Душанбе почти в каждом дворе можно было увидеть вооружённого автоматом мужчину; вечером в столице наступал комендантский час, и только солдаты разъезжали в кузовах грузовиков по городу и клацали оружием. Перебои с электричеством стали нормой и на правительственной, и на моджахедской территории; дороги не ремонтировались; чтобы устроиться в столице на $10 в месяц, нужно было иметь блат и быть высококлассным специалистом; люди попроще могли найти себе работу на бирже труда за $2. Минимальная месячная зарплата (среди тех, что предлагали соискателям) – зарплата сторожа – составляла всего $0,6; неудивительно, что многие сторожа активно продавали налево сторожимое ими имущество. На улицах столицы пожилые люди пытались продать хоть кому-то содержимое своих квартир; множество людей уехало в Россию, включая почти всех русских; квартиру в Душанбе можно было купить за $500—1000, а четырёхкомнатную в центре – за $3000. Были и люди, что меняли свою квартиру в Таджикистане на билет в Москву, в один конец. Столицу наводнили афганцы, бегущие массово из соседнего Афганистана, где тем временем на север наступали талибы.