На урок пришли все кроме Асхата Зарипова, который, как обычно, отпросился из-за болезни. С восьмого класса он был в бассейне всего раза два, один из которых не взял с собой купальную шапочку. Главный актер театра и кино 11А-класса Павел Бобровский отсутствовал уже больше недели. Вестей от него никаких не было и на главном городском сайте Зареченска по-прежнему висела его фотография, просящая каждого посетителя обратить внимание на пропавшего мальчика семнадцати лет.

Рядом со шкафчиком Антона расчесывал длинные волосы Витя Ончук. Он бассейн обожал и готов был плавать туда-сюда и особенно прыгать с вышки бесчисленное количество раз. В отличие от него, спортсмен Игорь больше любил бег и футбол, поэтому выпрыгивал из бассейна быстрее всех, одевался и исчезал.

Саша Антонов уже натянул джинсы и заправлял рубашку. Рядом с ним лежал телефон, на громкой связи которого был слышен хохот его друга из десятого класса. Вдвоем они составляли школьную команду КВН «Боб и брюнетка». Кто из них был Бобом, а кто брюнеткой доподлинно не известно, сами они тайну открывать не спешили.

– Эй, очкарик! В четверг контрольная, ты не забыл, что садишься на мой вариант? – Антон промаршировал мимо Стаса. Тот обнаружил, наконец, свои очки и теперь смотрел сквозь них на лампы. Они были заляпаны шампунем, который стекал с дужек зеленой массой. – Фу, ну и гадость! Наверное, хреново быть тобой.

Антон зашел в душ, напевая что-то под нос. Постепенно все вышли из раздевалки. Сюда заглянула один раз уборщица, цокнув языком. Даже Стас вытер свои очки, надел рубашку, и вышел на лестницу. Мартыненко неспешно смывал с себя шампунь.

Он пока не замечал, что температура воды начала повышаться. Сначала ненамного, на пару градусов. Потом стала существенно жечь плечи. По углам душевой комнаты стал скапливаться пар и подниматься вверх. Антон покрутил ручку с синей клепкой, но вода холоднее не стала. Хмыкнув, он продолжить смывать пену, надеясь выйти быстрее, чем свариться в крутом кипятке.

Душевую окончательно заволокло паром и сквозь него даже свет проникал еле-еле. Внезапно дверь раздевалки приоткрылась и в проеме показались чьи-то очки с толстенными линзами.

Стас оглядел раздевалку. Из дверного проема душевой ползли клубы пара. Стас прошел в дверь, оглядел шкафчики и подкрался к душу. Шкафчик Антона был приоткрыт, на створке висели брюки. Сквозь белую пелену ничего не было видно, лишь шумела вода. Стас схватил их, быстро подошел к урне и швырнул брюки одноклассника туда. Стас собрался двинуться обратно, как что-то привлекло его взгляд. Через пар проглядывали темные очертания человеческой фигуры, и Рябов догадался, что это его одноклассник. Однако очертания эти менялись, становились изогнутыми, словно горячий пар искажал их. Человеческая тень превращалась в подобие черного дыма. Начинающий физик замер, не в силах пошевелиться. Тень Антона разрослась на всю душевую и белый водяной пар, казалось, вступил в борьбу с черным дымом. Они не смешивались друг в друге, вопреки всем законам физики, оставаясь независимыми субстанциями.

Дыма стало меньше, пар заполнял собой все пространство душевой комнаты, Стас чувствовал огромную температуру, обжигавшую его лицо, хотя он стоял в двух метрах от открытой двери в душевую. Вода там почти кипела, сливаясь в водосток. Пахло разогретым металлом и резиной. И тогда мальчик услышал шепот. Он плыл по воздуху словно клубы пара, закатываясь в уши, обжигая перепонки. Смысл слов был непонятен. Слов не было. Вместо этого в голове Стаса поселился дикий страх, от которого поднялись волосы на голове, а глаза расширились, и без того огромные за линзами очков.

Мальчик сорвался с места и выбежал из раздевалки, перепрыгивая через ступени, минул лестницу и выбежал наружу. Вдохнув стылый апрельский воздух, он закашлялся так сильно, что лицо покраснело, полились слезы, а очки упали на асфальт. Когда приступ кашля прошел, здравый рассудок вернулся к школьнику. Стас посмотрел на здание бассейна и зашагал в сторону остановки, откуда отходил автобус в школу. Почему-то он знал, что Антона на уроках не будет.

* * *

На втором уроке Антон не появился. Не было его и на географии.

– Кто сделал домашку? – кричал Саша, с отчаянием в голосе. Вечерние репетиции клуба не давали ему нормально заниматься, из-за него он постоянно получал выговоры и двойки карандашом в журнал; обещал исправить и всякий раз снова посвящал вечера репетициям. Как результат – у довольно умного парня пятерок в аттестате водилось не густо.

– Уже поздно. Там пересказ задавали, – ответила ему Аня Совина и покачала головой. – Когда же ты возьмешься за учебу?

– После финальной игры. 16 мая – самый важный день!

– Через пару недель начнутся пробные экзамены. Тебе придется выбирать. С этими тестами шутки плохи.

– Всем сесть, – скомандовала Мария Николаевна, заходя в класс. Завуч оглядела 11А, недовольно буркнула себе под нос и, подойдя к столу, кинула на него коричневый потрепанный журнал с оценками. – Где Мартыненко?

– На первом уроке был, – отрапортовала Скопинцева, временно взявшая на себя обязанности старосты.

– А на втором что? Сплыл?

Рябов поежился на стуле. Глаз на учителя он не поднимал.