Шрифт:
Жанна Альбертовна поднялась на ноги, ноздри её расширились. Ещё секунду: влепит пощёчину непосредственному начальнику и научному руководителю!
– Так кто же готовил реактивы?
– Я контролировала работу Семёновой! – чётко ответила Жанна Альбертовна.
– Присядьте, Жанна! – Хлопин мягко приложил ладонь к плечу ассистентки, усадив её на стул. Она подчинилась.
– Александр Юрьевич, готова понести любое наказание!
– Довольно патетики, Жанна Альбертовна! Вы будете наказаны в плановом порядке. Можете идти к студентам. Гляньте, не взорвали чего?
Жанна Альбертовна, едва не подскакивая, вышла из преподавательской. Зная характер начальника, она поняла – никакого наказания не будет! Как в детстве хотелось подпрыгнуть и хлопнуть в ладоши. У двери учебного кабинета она несколько раз сжала губы, прогоняя дурашливую улыбочку, после чего вошла к галдящим студентам.
– Наталья! Войдите в преподавательскую. Немедленно! – сказал по интеркому доцент, сдерживаясь от крика.
Семёнова отложила производственный журнал, вложив закладку из лакмусовой бумажки. Наталья вынула заколку, ослюнявила её, и вновь вставила в пук волос. В результате лихорадочных манипуляций причёска нисколько не улучшилась. Старшая лаборантка зачем-то отёрла руки о халат как о передник и выскочила в коридор.
– Наташа! А ведь мы с тобой друзья, почти родня! Сколько «красненького» выпито, сколько высказано!
– В чём я провинилась, Александр Юрьевич?
– Да вы-то? Что вы! Вы, можно сказать, спасаете преподавательский состав от рутины, – Хлопин ухмыльнулся, – но губите их, вынуждая бездельничать!
Семёнова молча, переминалась с ноги на ногу. Она не могла понять, какая муха укусила шефа? Сто лет и три года старшая лаборантка выполняла работу преподавателей, а тут тебе на! Оказывается, криминал!
– Помните, куда ведёт дорога, вымощенная благими намерениями?
Наталья продолжала хлопать глазами, перебирая обшарпанные обшлага халата.
– Прочь лирику! – приказал себе Хлопин. – Наташа, что ты приготовила на первую пару?
– Александр Юрьевич, я всё сделала, как полагается.
– Какие баночки-скляночки?
– Те самые, нужные. Они стояли в сейфе, количеством четыре. На каждой обозначалась сегодняшняя дата, – доложила Наталья. Вдруг шеф вскочил на ноги, едва не опрокинув кресло, выскочил из преподавательской.
Наталья еле успела отскочить в сторону, иначе Хлопин смял бы её по дороге, как танк консервную банку.
– Смирна-а! – прокричал Хлопин, забежав в студенческую лабораторию.
Армейский крик, неуместный в академическом заведении, сработал на все сто. Студенты замерли, не выпуская из рук препараты.
Довольный произведённый эффектом, доцент шумно выдохнул.
– А теперь, други, осторожненько поставьте казённое оборудование на стол!
Не понимая, какую хохму удумал Хлопин, студенты повиновались.
Колбин, перестаравшись, очень уж медленно опускал руку. Не донеся пробирку до дна раковины, студент стукнул её о край раковины. Склянка обиженно треснула, хрупкое от длительных перегревов донышко отвалилось. Сероватая суспензия выплеснулась и устремилась к сливному отверстию.
Доцент в два прыжка оказался рядом. Он схватил полотенце и кинул на дно раковины. Хлопину удалось испачкать краешек полотенца серой грязью. Хлопин свернул полотенце и убрал в стерильный бикс.
– Оставим для потомков? – спросил доцент у Колбина.
Мало чего понимающий студент криво улыбнулся.
– Продолжайте занятия! – Хлопин направился к выходу.
Взявшись за ручку, он, замер на месте, обернулся.
– Готовитесь к воинским сборам? – спросил он.
– А як же? – сказал Колбин куда-то в сторону, спрятавшись за спины товарищей.
– Тебе-то, старому дембелю, всё нипочём!
Колбин промолчал.
Хлопин незаметно подмигнул молоденькой преподавательнице и удалился.
Хотя бы одна часть сохранилась! Доцент был уверен, что растворы перемешаны. Иначе откуда неприятный серый цвет?
Вспомнив последний телефонный разговор с Лёней, Хлопин поник. К сожалению, и эта часть уже не понадобится.
Зайдя в преподавательскую, доцент не обнаружил там Натальи. Хлопин переоделся и отправился домой.
Глава 4
Сява рвал и метал – Пал Саныч фраернулся. Утоп в болоте на сухом асфальте! Кто ж его, придурка, просил лезть к какому-то дебилу? Сява мысленно матерясь, продолжал напряжённо соображать, что делать и как спасать положение.