– А мама где?

Мама Марины была председателем и работала в сельсовете в то время, когда они учились. Поселковая интеллигенция из чукчей!

– Мама недалеко живёт, на пенсии уже. Правнуков ждёт! – рассмеялась Марина. – Ленке семнадцать лет всего, не знаю точно, но говорит – вроде уже того… – Марина посмотрела на Влада, – Влад, а если и я вдруг того, ты что делать станешь?

– Ой, Марина, – отмахнулся Влад, – Тычто, уже пятнадцать минут, как беременная?

Марина даже рассмеялась, вспомнив старый анекдот.

– Ты давай, того, одевайся, – вдруг насторожился Влад, заметив что Марина стоит от него довольно близко. – Андрей обещался приехать.

– Андрей приедет вечером! – отрезала девушка, – А ты можешь уехать ещё на двадцать лет. А у нас в посёлке секс-шопа даже нет, так что извини дорогой, терпи…

С этими словами Марина взяла Влада за руку и потащила в спальню, где снова разложила, как цыплёнка-табака, на своей огромной, для неё одной, кровати. Через мгновение Марина уже приступила к исполнению программы, уже знакомой Владу оргии. В зашторенные наглухо окна свет не проникал, поэтому Влад молча закрыл глаза и расслабился. В принципе, быть иногда в роли секс-игрушки, помогая обездоленным жителям мелких народностей Крайнего Севера пережить отсутствие в их местах проживания обычных секс-шопов, доставляет очень приятные ощущения и воспоминания. Влад уже давно прекратил произносить какие-либо постельные фразы, а только прислушивался к усиливающимся стонам расходившейся от прилива чувств девушки, дорвавшейся до отнятого у неё прошлого. Влад ощутил у себя где-то внизу живота очередную поднимающуюся волну благодарности за хорошее к нему, к Владу, отношение, которая вот-вот должна была вырваться потоком на волю или куда-то ещё. Местом, куда изольётся эта обильная благодарность, распоряжалась сейчас Марина, восседающая на Владе…

Андрей приехал вовремя, как и обещал. Долго сидели вместе, вспоминали школу, рассказывали, по очереди, каждый о своей жизни. Как всё-таки приятно бывает встретить школьных друзей через столько лет и столько километров! – думал Влад, вспоминая своё изобретение, позволяющее, в принципе, осуществлять то же самое. Марина отпросилась с работы, её отпустили без вопросов, зная о Владе и не делая, на удивление никаких комментариев. А через день пришли и Лена с мужем, в которых Влад, естественно, узнал ту пару в чукотских национальных нарядах, сидевших на белых камнях, в день уничтожения устройства и знакомства с шаманом. Лена была точной копией мамы, только с более молодым лицом, если присмотреться. Их можно было бы принять за родных сестёр, с отличием в возрасте лет на пять-шесть А билет Влад всё-таки купил. Ехать, действительно, было нужно – слишком большую цену заплатил Влад за своё изобретение, слишком много сил, средств и времени, чтобы всё бросить! Это уже было невозможно! Да и то, что ему придётся вернуться сюда рано или поздно, хочет он этого или не хочет, даже независимо есть ли здесь Марина или нет, Влад уже не сомневался

– Что тебе привезти? – просто спросил он, прощаясь в аэропорту, у самолёта.

– Купи знаешь что? Как у тебя, чтобы вспоминать, если долго не приедешь! – рассмеялась Марина, – Будет у меня третьим! Она смеялась и у Влада на душе стало тепло. Найти за десять тысяч километров от Москвы человека, который тебя помнил и, возможно, любил столько лет,… Это дорогого стоит!

Улетал Влад с лёгким сердцем. Он даже перевыполнил первоначальный план эксперимента. Устройство работало, план его усовершенствования был готов, поездка назад на Чукотку была не за горами, а здесь его всегда ждали! Ждали юность и зрелость, прошлое и настоящее в одном лице – Маринка! Влад закрыл глаза, вслушиваясь в монотонный гул двигателей самолёта – предстоял перелёт на расстояние более десять тысяч километров, это с промежуточными посадками составляло около семнадцати часов. Влад вспоминал свою школу и ту, школьную Чукотку.

Влад уже не помнил точно, откуда и как он узнал о предстоящей поездке на несколько лет на далёкую Чукотку – от отца или от матери, но отлично помнил о начавшейся обстоятельной и основательной подготовке к этой поездке в загадочную страну. У родителей, на Чукотке, а именно на мысе Шмидта, уже несколько лет работали родственники по отцовской линии, жившие все вместе раньше, много лет назад, когда отец Влада ещё не был ему отцом, в Ставропольском крае. Расписав все прелести и красоты жизни на Крайнем Севере и, самое главное, разъяснив возможность заработать огромные, по тем временам, деньги, родственники, вдобавок, предложили и свою реальную помощь при переезде. Конечно, все прекрасно понимают, что ехать просто куда-то, в неизвестность – это одно, а ехать туда, где тебя ждут и поддержат, в случае чего непредвиденного, тем более твои родственники – это совсем другое. Вот это другое и решило дело в пользу переезда, когда вплотную встал вопрос – ехать или не ехать на Чукотку. На семейном совете, на котором Владу слова, естественно, не дали, было принято решение – ехать! Сказано – сделано, далее всё потекло автоматически. В то время, в старом Союзе ССР, была налажена система найма рабочих по контракту на временную и постоянную работу в отдалённые районы огромной страны, в основном на Крайний Север. Контракты заключались сроком на три года, подписавшим его выплачивались сразу же так называемые «подъёмные», плюс оплачивались расходы по переезду к месту работы и проживания, багаж и билеты в один, естественно, конец – туда, на Север! Предлагались различные должности и вакансии, спрос был на вакансии для любых специалистов – водителей, инженеров, учителей, диспетчеров аэропорта, лётчиков, строителей и так далее. Север в те времена развивался стремительно и масштабно. Такие контракты очень приветствовались, одобрялись и, соответственно, достойно оплачивались. Контрактникам, на месте, сразу же, предоставляли жильё в благоустроенных общежитиях, квартиры или комнаты для семейных, в зависимости от их, всё же, статуса и занимаемой должности. Деньги выплачивали всегда своевременно. Снабжение на Крайнем Севере было на высшем уровне и кардинально отличалось от, так называемого, материка, с его вечным дефицитом. Отпуска были в два раза продолжительнее согласно трудовому законодательству, плюс были многочисленные льготы, плюс северная надбавка, по 10% к заработной плате за каждые отработанные полгода, плюс, и плюс, и плюс! В те годы с Крайнего Севера, отработав полностью свой контракт, люди старались уже не уезжать, чтобы не терять свои «северные» коэффициенты, увеличивающие втрое и так солидную заработную плату, не терять полученную квартиру, не менять, ставший уже привычным распорядок жизни, узнав о возможностях прекрасно налаженной системы полного обеспечения населения всем необходимым, когда в магазине есть всё, что только желает твоя душа и чего никогда не увидишь в магазинах на материке. И, кстати, не последнее место, даже для людей солидного возраста, занимала исключительная романтика Чукотки, которая пленила, завораживала, звала посетить её вновь и вновь. Жители Крайнего Севера, попадая отдыхать на «Юга», поражали местное население не только своими невероятными, по сравнению с другими отдыхающими – с материка, деньгами и длинными отпусками, но и совершенно особым взглядом на жизнь, уклад жизни других, погоду, взаимоотношениями между людьми. Они старались ни с кем не спорить и не создавали конфликтов, не ругались ни между собой, ни, тем более, с соседями, ни с продавцами в магазинах. Они просто жили и желали использовать свои коротенькие отпуска, по сравнению с долгой зимой Крайнего Севера, для полного насыщения этого подаренного им жизнью мгновения.

– Что, Владик, едем? – задавала мама ему, в очередной раз, один и тот же вопрос. Не совсем верящий в реальность происходящего, сын невразумительно что-то мычал и кивал головой. Немного позже это предложение ехать стало похоже быть на правду, когда отец где-то на окраине города нашёл оптовую базу каких-то бывших в употреблении вещей, предназначенных для снабжения то ли полярников, то ли бомжей, забрасываемых на Север, для увеличения там населения. На базе были груды тулупов, валенок, унтов, различных утеплённых курток, обогреваемых от аккумуляторных батарей автомобиля, тёплых шапок из какого-то животного неизвестного вида и много ещё чего. Не выбрали тогда из груд этих товаров ничего. Но только факт существования именно такого, специфического ассортимента, автоматически придал решимости и веры в сам факт переезда на Крайний Север – на ЧУКОТКУ!

Потом было достаточно долгое оформление документов и пропусков в пограничную зону, которой являлась Чукотка со своим побережьем, выходящим на Северный Ледовитый океан, другим концом упирающийся в Аляску, в Америку. Отъезд подгадали к окончанию учебного года, чтобы успеть отдохнуть на берегу другого моря – Чёрного, перед долгим и неизвестным переездом на Чукотку и обустроиться, немного обжиться в посёлке мыс Шмидта, где тоже должна была быть своя школа, в которой должны были быть и учителя, а, следовательно, работа для мамы. За работу для отца не беспокоились – он имел несколько, везде и всегда востребованных, специальностей. Отец был выходцем из крестьян, работать умел и любил – и сам работал, как говорят, за троих, и людьми мог руководить. Влад, до сегодняшнего дня был уверен, что именно благодаря примеру своего отца, а не благодаря каким-то своим, особенным данным, он был способен и гвоздь забить быстро и ровно, и табурет смастерить, и теорему Больцано – Вейерштрассе доказать, причём делая это одновременно с занятиями по стрельбе, лёгкой атлетике и боксом. Отец особенно никогда ничему Влада и не учил – просто он мастерил, а Влад смотрел и запоминал, что и как. Влад даже и не помогал никогда своему отцу, а просто однажды взял и отремонтировал розетку. Потом кусок кожи к косяку прибил, чтобы дверь плотно закрывалась. Просто так, без чьих-то просьб и ни с кем не советуясь, как починить то или это. Даже не попросив после сделанного оценить качество его работы. В общем, как люди говорят, руки росли из того места. Так что с работой у родителей, на новом месте, проблем не должно было быть. Небольшую нервотрёпку создала классная руководительница Влада, которая пыталась заставить его отрабатывать обязательную школьную практику и не отдавала документы об окончании им шестого класса. Её не пугали ни звонки мамы Влада, ни наличие авиабилетов, с указанием даты вылета к новому месту жительства всей их семьи. Причём дата вылета совпадала с датой начала этой самой практики. Только после вмешательства Районо, «мучительница» всё же отдала документы. Притом, что документы эти школа всё равно выслала бы, так как ученик покидал данное учебное заведение навсегда и переезжал за десять тысяч километров. После этого начался смелый перелёт всей их семьи к новому месту жительства, на тот момент никто из них не знал временно это или постоянно. Они просто летели в неизвестность – на Чукотку! На такой решительный поступок способны, к сожалению, не многие люди. И это – не хвастовство.

– Уши заложило!

Стандартная жалоба летающих в те времена на самолёте ИЛ-18, монстра советской авиации, летающего тогда везде, а уж на далёких северных трассах – в первую очередь. Самолёт был винтовой, четырёхмоторный, гудел и дрожал всем своим мощным корпусом. Но летал надёжно и без крупных поломок, только летать в нём было тесно и тоскливо. Стюардессы раздавали всем пассажирам обязательные леденцы перед взлётом и перед посадкой воздушного судна и стандартные пакеты, для особого применения. Пакеты брали практически все, они часто оказывались кстати.