Анфиса напряженно всматривалась в холст – не хватало последних штрихов. Уже месяц она по крупицам собирала образ потемневшей от времени картины. Это была ее первая серьезная реставрационная работа. Кроме того, была в этой картине какая-то загадка, а загадки Фиса очень любила. Таинственным казалось Анфисе и то, что нашла она ее у себя под кроватью, и то, что было на ней изображено. В центре картины была нарисована корзина с цветами. Корзину несли голуби 3 , в ней лежал младенец. Фисе понравилась задумка художника – она доказывала знаменитую отговорку взрослых, что детей приносят птицы, только в данном случае это были не излюбленные аисты, а голуби.

– Муромцева? – прервал ее размышления голос директора.

– Я здесь! – ответила Анфиса.

– Панин?

– Его сегодня не будет на занятии. Он в прошлый раз закончил работу, – бодро соврала Фиса.

– Разве? У меня ничего не отмечено, – удивилась Агнесса Павловна. – Пусть в следующий раз возьмет с собой работу на занятие.

– Хорошо, я передам, – сказала Анфиса.

Вася Панин был ее лучшим другом. Фиса знала его с пеленок. Они были как брат и сестра. Сколько Анфиса себя помнила, они с Васей вечно где-то бродили. Если Панину был нужен совет, он обязательно обращался к ней, а если Муромцева попадала в какую-нибудь историю, что бывало с ней довольно часто, он ей помогал. Фиса не без гордости смотрела на своего «братца». За последние несколько лет он сильно вымахал и был на целую голову выше Анфисы. Вася был обаятельным светловолосым ясноглазым юношей лет шестнадцати. Он отличался приятным мягким голосом и потрясающим чувством юмора, отчего слыл душой компании и имел популярность у девчонок. Муромцева даже не старалась запомнить имена его подружек, потому что они никогда надолго не задерживались. А любвеобильный Панин каждый раз уверял ее, что «в этот раз все серьезно». Но стоило на горизонте замаячить новой юбочке, как наш герой бросался по течению Амура и ничего не мог с собой поделать. Правда, была у Васи еще одна страсть – кино. Он был на нем просто помешан: знал все и обо всех, смотрел и помнил наизусть любую новинку и шарил в каждом закоулочке интернета, только чтобы найти что-нибудь о кино. А сколько он книг о нем перечитал!

– Альбина? Почему не отзываешься, – вновь вернула к реальности Муромцеву Агнесса Павловна.

Фиса перевела взгляд на Альбину, которая жила с ней в одной комнате. Красивая, модная, с гладко уложенными каштановыми волосами – девушка нового миллениума, как однажды сказал про нее Вася.

– А я? – спросила тогда Анфиса, на что Вася улыбнулся и сказал:

– Нет, ты совсем другая, и в этом твое очарование. Твое лицо интересно рисовать, на тебя хочется смотреть. Решительная, задорная, миниатюрная, с этими большими голубыми глазами и вечно кривой льняной челкой. Твой заливистый смех и улыбка никого не оставят равнодушным! За это я тебя и люблю, сестренка.

Он в тот день настолько тонко подметил ее особенности, что даже она не смогла бы описать себя точнее. Муромцева вздохнула. Сколько себя помнила – она шла против течения. Что стоила хотя бы ее поразительная особенность оказываться не в то время и не в том месте. Когда другие девчонки ходили в кино и на дискотеки, Анфиса носилась по городу, пытаясь скрыться от периодически преследующих ее неприятностей. Панин, любивший более спокойные ритмы жизни, никогда не мог ее понять.

Муромцева, когда ты закончишь попадать в истории? С тобой словно балансируешь на лезвии бритвы. Я никогда не знаю, увижу ли тебя завтра! – не раз говорил он Фисе.

Фиса снова задумчиво посмотрела на картину. Агнесса Павловна вот-вот должна была подойти к ней, чтобы принять работу.

– Анфиса, очень недурно, – сказала директор, делая пометку в журнале. – Я принимаю твою работу.

– Но она еще не закончена, – неуверенно сказала Муромцева.

– Ты думаешь? – удивленно посмотрела на нее Агнесса Павловна. – Что ж, ты сможешь закончить ее в любой момент, оставь ее пока у себя.

– Спасибо, – улыбнулась Анфиса.

– Итак, занятие окончено, – подытожила директор, и ребята радостно заспешили на улицу.

Анфиса отнесла картину к себе в комнату, спустилась вниз и, радостно напевая «Happy birthday to you…», вбежала в комнату Панина.

Стояло радужное и деловитое августовское утро, с которого, собственно говоря, и начинается наша история. За окном виднелся Летний сад, весело размахивающий густыми кронами деревьев, и ничто, включая шаловливый ветерок, срывающий шляпы с прохожих, и норовящий залететь в уши и нос тополиный пух, не предвещало будущих неожиданностей и происшествий, коих ожидалось немало.

«Та-дам!» – Муромцева достала из-за спины новенький MP3-плеер и диски.

Сидевший на кровати Вася даже не обратил на Фису внимания. Он был поглощен книгой. Анфиса была так удивлена, что не знала: обижаться или нет.

– Что за книга? – спросила Муромцева, садясь рядом.

Это гениальная книга! Тут все так просто и понятно! Вот, например, магия. Ты когда-нибудь задумывалась о силе своей интуиции? А о том, почему, мечтая об определенном красном платье, ты довольно быстро его находишь, именно таким, каким представляла? Оказывается, магия – это сила мысли. А волшебные палочки? На самом деле они и не нужны – вместо палочки может быть любой предмет. Здесь их все объединяют термином амулеты. Амулет помогает концентрироваться на определенном предмете или собирать всю силу в один сгусток энергии, чтобы ее потом куда-нибудь направить. А параллельные миры? Ты знаешь, почему нам снятся сны? Потому что миры существуют в разном времени: есть миры настолько медленные для нас, что надоест ждать, пока увидишь, а есть быстрые, существование которых мы не успеваем заметить. Материя миров устроена так хитро, что темпы жизни миров-соседей никогда не совпадут: или слишком быстро, или слишком медленно. Но есть миры, живущие в одном темпе. Они были созданы искусственно. Например, людям, развившим свою силу мысли, в XVI веке пришлось создать такой, чтобы спрятаться от инквизиции. Так появился мир антов и атров, в который потом переселились чудесные существа и народцы нашего мира. Вот почему сейчас нет ни русалок, ни фей…

– Стоп! Вася, столько информации! У меня голова кругом. Неужели ты в это веришь?

– Но все так логично.

– Тебе пора на свежий воздух. Ты во сколько лег спать?

– Со мной все в порядке. Просто вчера произошло кое-что необыкновенное.

Фиса вопросительно на него посмотрела.

– О! Плеер! – просиял Вася. – Я так о нем мечтал!

– Надо же, заметил, – язвительно улыбнулась Муромцева.

– Он ведь, наверное, жутко дорогой!

– Не зря же я работала весь июль, – гордо сказала Фиса. – Итак, ты хотел мне что-то рассказать, – вернула она разговор в нужное русло.