Шрифт:
Таким образом мы изучили счёт на вычитание в размере до шести. Кстати, каждый такой километр имел своё индивидуальное обозначение. Если кому выпадало пять километров (при комбинации кубиков шесть минус один), такой ход назывался «отличный результат». Четыре километра назывались «хороший ход». Три километра назывались «нормальный ход». Два километра назывались «удовлетворительный ход». Ну и наконец всего лишь один километр назывался… Господи! Да как он только не назывался! Но это был ещё не самый смешной вариант. Самый смешной вариант получался тогда, когда игроку выпадали кубики с одинаковыми значениями, и назывался он просто-таки издевательски «пропускаешь ход».
Вот в таком режиме играть можно было долго. Но не часами. Чтобы можно было нам играть часами, ввели страшное правило. Согласно этому правилу, нужно было не просто первым добраться до конечного пункта, но и прибыть на него точно по расписанию. Что это значит? Как это? А вот так – бросок кубика должен был совпасть последним ходом километр в километр. Не совпало? Поворачивай в обратную дорогу. И так до безконечности, пока кто-то первым не доберётся до конечного пункта вовремя, тютелька в тютельку. Ох и напыхтелись же наши паровозы. И мы вместе с ними. Вот такая, брат, железнодорожная арифметика. Попробуй. И может быть тебя посетят какие-нибудь свежие идЭи.
Настоящего сказочника
никто не видел
– Ну, что? Опять в Арзамас?
– Нет. Сегодня не хочу в Арзамас.
– Куда поедешь, сынок?
– Плюша где?
– Пушнарик за тобой. Ты же скомкал одеяло, а он там тебя давно уже ждал.
– В Арзамас не поеду. А пое-едууу…
– Куда?
– В Нижний не хочу, не буду. В Арзамас не хочу, не буду. В Муром не хочу…
– Куда поедешь?
– А ты куда?
– А мне сегодня и здесь хорошо.
– Ты на верхней полке лежишь, папа?
– Нет, сегодня я на матриссе еду, а там полок не бывает.
– Куда едешь? В сказку?
– Наверное…
– А где эта сказка? Где эта сказка, папа?
– Да сказка-то может быть где-то рядом. Порою за ней и ехать-то никуда не надо.
– Не надо? А я поехал бы.
– Ты поезжай.
– А сказочники настоящие они кто?
– В каком смысле? Просто сказочники.
– Люди?
– Конечно люди, такие же как и мы. Только у них, наверное, чаще, чем у нас бывают разные идЭи.
– ИдЭ-Эии…
– Вот-вот, засыпай. Это для тебя сейчас основная идея.
– А мне Плюша вчера такую сказку рассказал.
– Какую сказку.
– Ну, про паровоз.
– У тебя, если внимательно посмотреть, все сказки про паровоз.
– Нет, там особенный паровоз был.
– Приснился что-ли паровоз?
– Мне Плюша рассказал.
– Пушнарик рассказал? Что он рассказал?
– Про паровоз. Там есть паровоз. Он сам сказки рассказывает.
– Паровоз сказки рассказывает. Мультик значит.
– Нет не мультик. Мне Пушнарик рассказал.
– Ну и где же этот паровоз?
– Не знаю. Мне Пушнарик не рассказал.
– А вот ты ложись засыпай. Он тебе расскажет, где этот паровоз.
– В депо. В старом депо.
– И что там, в этом депо?
– Паровоз. Он сказки рассказывает.
– Я уже сплю.
– Папа! А мы найдём этот паровоз?
– Что?
– Мы найдём этот паровоз, который сказки рассказывает?
– Где?
– В депо. Он в депо. Так Пушнарик сказал.
– Хорошо. В выходные пойдём посмотрим, что там за депо.
– В выходные?
– В выходные. Депо же за городом и нужно время, чтобы добраться туда.
– В выходные пойдём посмотрим?
– Угу.
– В выходные пойдём посмотрим!
– …
– Папа! Ты уже в сказке?
– Да, сынок. Я уже в сказке.
Заброшенное депо
Этот город некогда был не таким, как теперь. В этом городе была узловая железнодорожная станция. А чем отличалась она от остальных? Здесь менялись бригады машинистов. Здесь было большое депо. Здесь не только чинили паровозы, но и делали их. Это было давно и теперь ничего этого нет. Бригады здесь теперь не меняются. Поезда здесь теперь не делают и даже не обслуживают. Более того, не все из них проходящие и останавливаются здесь. Ничего не напоминает о былых временах, а прошло ведь не много – каких-то сто лет.
Впрочем, что-то напоминает. Да, старое бывшее депо на окраине. Нет, за городом. Место совершенно заброшенное, никому не пригодившееся. Может быть и вправду туда сходить посмотреть в порядке воскресной экскурсии. Кто его знает, видимое через сто лет станет осязаемым или, наоборот, представляемое с трудом станет видимым.
И в следующий выходной мы пришли сюда. Конечная остановка автобуса и десять минут пешком. Это точно – здесь не ступала нога человека. Давно не ступала. Лет десять, наверное, или двадцать. Нет, пол века не ступала. Меня самого ещё не было. Как полезно порою почитать какую-нибудь местную историю, какое-нибудь местное краеведение покопать. А вот тут оно прямо-таки живое пред тобою, временем будто-бы не тронутое. Чудеса? Чудеса, да и только. Так говоришь, Пушнарик тебе про место это рассказал?