«– Латинянин оказался прав! – думал Матос, – А если бы он, не указал о наличие прохода в горловине ущелья? Гамилькар мог выйти в тыл Спендию! Этот колдун не помогает мне уже! Сомнения в Косте вселил в меня он! Зачем ему это? Вон как движутся колонны! Это заслуга Косты! А где заслуга Корфы? Я совершил ошибку, послушав колдуна! Надо быть с ним настороже! Казнь Поликарпа? Зачем он так ратовал за неё! Ведь действительно, это был самый дельный из оставшихся военачальников! Теперь греков не пошлёшь на штурм! Не с кем!»

Неожиданно, с холмов, эхо принесло рёв многотысячной толпы… Оттуда вновь донёсся сигнал труб, звук которых прокатился по долине…

– …а-а-арка! – донеслось с той же стороны. Рёв этого отголоска, как будто специально эхо повторило несколько раз.

Далее все звуки смешались… Трубы, возгласы, топот конницы, какой-то иной шум, все сплелось, скрутилось в неопределённый гул…

«– Там началось главное сражение! – кричало сознание Матоса, – А, мы, застряли здесь!»

Он стал нервничать и проявлять неудовольствие, в отношении своих тысячников. Но это не приносило результата. Колонны рассеивались ещё до подхода их ко второму валу и рву перед ним, заполненным солёной водой из озера. Трупы устилали плато перед лагерем…

…Снова с холмов донёсся возглас труб? Но это уже были звуки другого характера! Это были звуки победы! Трубы в лагере, подхватили их возглас и это окончательно, остановило штурм лагеря…

«– Все! Сражение на холмах проиграно! Что со Спендием и Авторитом? Плен? Смерть? Сейчас, наступит наша очередь? – от этой мысли Матос почувствовал, как у него „засосало под ложечкой“, – Уходить! Надо уходить! По маршруту, что указал Коста!»

Матос, немедленно, отдал приказ об отступлении на север.

– Пусть греки, прикрывают наш отход! – распорядился он, после короткого раздумья, – Потом, двигаются за нами! Их Богиня Геката, покажет им наш путь! Похоже, она стала нашей постоянной спутницей! Может так, она отстанет от нас?! Клянусь, своим смирением перед Баал-Хамоном, нам надо совершить ряд жертвоприношений, чтобы умилостивить Богов!

В этот момент к нему подошёл колдун Корфа.

– Ты упоминал о жертвоприношениях, Царь Матос! Это мудрая мысль! Что ты собираешься делать со своими многочисленными пленными пуннами? Мы так и будем их возить с собой? Пора уж, решить их судьбу!

Матос недовольно посмотрел на Корфу.

– Собери их всех! Это мне решать их судьбу, а не тебе, колдун! – его глаза, горели гневом, – Твои советы становятся путанными и туманными, когда дело касается битвы! Но, когда битва уже проиграна, и нам нужны заложники, ты вдруг ратуешь за их смерть?!

Матос повернулся к окружению и сказал:

– Всех забираем с собой! И чтобы не один волос с них не упал, без моего ведома!..

Армия, уйдя за дым, развернулась и двинулась на север, вдоль предгорий. Конница вошла в одно из ущелий, выводящих из соляных мест. Матос, двигаясь в середине колонны, все время находился в раздумьях.

«– Почему удача не улыбается нам? – спрашивал он мысленно себя, – На нашей стороне такой численный перевес! Но успеха он нам не приносит? Там на холмах, армии Спендия и Авторита, объединившись, вдвое превышали численность армии Гамилькара! К тому же, часть он вынужден был оставить в лагере, для его обороны! И это не принесло никаких результатов! Спендий мнит себя великим стратегом! Как же! Он нанёс поражения Ганнону несколько раз! Но кого он разбил? Армию, которая привыкла сражаться с неорганизованными армиями Вождей Нуммидии и Ливии. Конечно, ветераны Сицилии Спендия, имели все шансы разгромить эту свору! Но, теперь, уже второй раз, он разбит Львом, которого хвалился распять в Прионе! И даже, демонстративно, подготовил крест для этого. Да! Как бы он, не пригодился ему самому?! – Матоса пробрала дрожь, при этой мысли».

Он, огляделся… Армия брела понуро, веры в победу уже не было…

«– Надо расширять восстание. Поднимать на борьбу рабов! Их огромное количество, работает на плантациях Магнатов города, родов Магонов и Ганнонов! Жалко, Гамилькар, совершил обмен с Римом военнопленными! Сейчас, как бы пригодились, все эти пленные римляне! Но, надо идти к югу от Карфагена! Именно, там огромные площади плантаций оливы и винограда! Там и восстановим свои потери! Да и Льву, нужно будет метаться по Тунессу! Везде будут враги! Он будет подобен Льву, оказавшемуся в центре горящего сухого тростника! – продолжал размышления Матос, – А, самое главное, надо связаться с Римом! С его Сенатом! От моего имени, провозглашённого царя Ливии! С предложением союза! Сделать это нужно, через Наместника Гелы Децима Скрофы! А посольство послать из Утики! Как из города, намного, древнее самого Карфагена и выйти на Председателя совета Магнатов, который хочет власти! Клянусь, силой великана Аргуса, это единственный правильный путь! Путь, который приведёт нас к успеху! Гамилькара в битве не одолеть! Но, здесь, надо найти другие пути к его разуму и воле!»

Матос встряхнул головой, как бы избавляясь, таким образом, от размышлений.

– Корфа! – позвал он.

Корфа молча, появился из-за его спины, вопросительно, глядя на вождя.

– Корфа, – произнёс Матос, после того, как колдун появился на глаза, – надо разузнать судьбу Спендия и Авторита! Пошли гонцов по окрестным городам! Пусть разузнают новости!

– Я, сделаю это, Матос! – Корфа кивнул, в знак своего подчинения и скрылся в отрядах стражи Матоса…

Матос посмотрел ему вслед… Его мысли унеслись в далёкую молодость… Тогда, он и другие молодые ливийцы, прибыли на Сицилию в качестве наёмников и впервые, своими глазами, увидел совершенно другую культуру и народность…