Напряженная тишина была прервана секретарём начальника полиции. Он принёс документы, указывающие, что на время расследования не рекомендуется покидать город. Но затем добавил:

– Но поскольку мы знаем, как важно поддерживать bodega, вам разрешено в случае необходимости съездить и туда, – Карен взяла бумаги, молча кивнула в благодарность. После чего секретарь добавил:

– Звонила миссис Хавьер – её муж пришёл в себя. И сразу же начал спрашивать про винодельню, вас и мистера Сойера, – от этой новости мисс Монтесорри вся встрепенулась. Джек же, наоборот, напрягся, вспоминая утреннее сообщение. – Шеф предложил вас подвезти. Спускайтесь к выходу, те же патрульные, что привезли вас сюда, доставят к порогу больницы.

Оставалось только поблагодарить шефа за такую щедрость и поддержку.

Джек настоял, чтобы по дороге офицеры заехали на очередную заправку, и в этот раз уже сам купил им и себе кофе в комплекте с булочками с карамелью. А заодно взял на кассе салфетки для чистки салона машины – осьминог на шее всё ещё был грязным, и его хотелось протереть.

Больница встретила гостей гулом посетителей, писком приборов, шорохом ног и быстрыми переговорами медицинского персонала. Уточнив у медсестры палату, Джек и Карен выдвинулись в дальнее крыло больницы – какую-то специальную то ли реанимацию, то ли интенсивную терапию. Здесь мистера Хавьера отделили от общей палаты ширмой, за которой сидела посеревшая от усталости и страха женщина. Она встала, когда Карен и Джек заглянули внутрь, и сразу же обняла девушку:

– О, Карен! Как хорошо, что ты цела!

– Как он?

– Спит. Врачи не хотят давать ложных надежд, но я вижу, что он отошел от порога смерти.

Мисс Монтесорри повернулась к Джеку и сказала:

– Миссис Хавьер бывшая медсестра. И уже один раз вытащила своего мужа с того света.

Джек вежливо поздоровался с женщиной, аккуратно подав ей руку.

– Извините нас за всё произошедшее, – миссис Хавьер сжала ладонь молодого мужчины. – Головой я понимаю, что это зависит не от нас, но сердце всё равно кровью обливается, когда думаешь, что вы могли…

Женщина сжала губы, чтобы сдержать слёзы. Карен взяла её за руку, а затем обняла. Она служила опорой для этой женщины, как вчера опорой для неё самой был Джек.

Тут раздался тихий свист, похожий на смех. Все стоявшие бросили взгляды на кровать: мистер Хавьер, дышащий через трахеостому, с царапинами и ушибами на лице, накрытый тонким больничным одеялом, открыл глаза и смеялся. Его жена бросилась к нему, обняла и поцеловала. После чего, увидев, что тот тянет руку к горлу, сама вытащила трубки и заткнула отверстие пальцем.

Смех стал слышимым:

– Стоило мне уснуть, как к моей жене приставать начинают? А я думал, ты работаешь на меня, – Карен даже покраснела от такой шутки. Хавьер сделал глубокий вдох, как будто набираясь сил перед нырком. – Дорогая, не заставляй меня ревновать, я же сейчас ничего не могу сделать.

– Mi coraz'on 5 …

Жена второй рукой погладила щеку своему мужу. Взгляд мужчины сфокусировался на ней, а потом он перевёл его снова на Карен:

– Как мистер Сойер? – видимо Джека он не видел. Поэтому пришлось сделать шаг поближе, чтобы попасть в фокус:

– Я здесь, Мистер Хавьер.

Глаза человека в кровати слегка затуманились, а затем снова сфокусировались, но уже на приезжем.

– Отлично. Вы уже попробовали моё вино?

– Дорогой? – миссис Хавьер встревожилась.

– Нет, мы не успели, – Джек постарался ответить мягко. К сожалению, он подобное уже видел. Главное, чтобы это было лишь временным проявлением.

– Тогда отправляйтесь немедленно! Карен, проследи, чтобы Мария открыла все бочки в седьмом подвале. А после я жду подробного отчёта!

Эта тирада высосала все силы, и мужчина без сил откинулся на подушки. Миссис Хавьер хотела было что-то сказать, но Карен жестом показала, что всё хорошо. Молодые люди развернулись и уже почти покинули территорию за ширмой, как услышали тихую фразу:

– Иначе Ктулху придёт за всеми нами…

Джек обернулся посмотреть на мистера Хавьера, но вместо палаты увидел длинный тёмный коридор. По стенам текли тонкие струйки воды, а из мрачной глубины тянуло гнилью. Обернувшись обратно, он хотел спросить у Карен, что происходит, но впереди оказался тот же коридор, с теми же мокрыми стенами. И ни следа Карен или другого человека.

Джек хотел крикнуть, но рот почему-то не открывался. Запах гнили усиливался, наваливался, как лавина, со всех сторон. Становилось трудно дышать, и сломанные рёбра будто начали трещать под напором этой вони. Джек постарался сделать шаг, и это получилось. Под ногами хлюпнуло, тёмно-зелёная жижа с довольным урчанием всосала ногу.

За спиной раздались хлюпы. Будто по жиже шел кто-то ещё.

«Ктулху тебя подери! Что происходит?! Где я? Где все? Где больница?» К Джеку подкрадывалась паника, начинала душить наравне с вонью. Сделав ещё шаг в сторону, как казалось, противоположную чужим шагам, мужчина увидел два огонька. Два круглых огонька, будто к нему приближалось два кольца с пламенем, через которые прыгают тигры в цирке. Будто отзываясь на мысль, за пламенем пришёл тихий рык: довольный, радостный, от которого кровь начала стыть в жилах.