Шрифт:
Он приблизился к моему уху и спросил вкрадчиво:
– Она православная?
– Вроде да.
– …Я познакомлю вас с Иисусом Христом и его Всемогущим Отцом-Господом нашим! Идёмте же, Зинаида, сегодня великий день! Этот свет будет сиять нам на нашей дороге к Богу!..
Старушка притихла и враз потеряла всю свою спесь. Её глаза загорелись изумлением и интересом. Секунда – и она вкладывает свою руку в костлявую ладонь Азура и делает шаг вперёд.
– Жди меня на улице, – оборачиваясь, сквозь зубы проговорил коллега.
Через несколько мгновений он исчез со старушкой в сфере света. Ещё через миг исчезла и сама сфера света, и я остался один в темноте предрассветного часа.
Заметка первая
Ложь. Ложь и кровь горят предрассветными воспоминаниями. Я стар, я пуст. Мне нечего сказать этому миру. Вся красота, что создана мной, является лишь маской. Даже сам я – маска, которую когда-то создал. Я никто и ничто. Я разрушил себя. И я неудовлетворён, мне мало, я до сих пор продолжаю разрушать. Хуже того, я продолжаю учить разрушению. Я ненавижу себя.
Но разрушение – это ведь тоже всего лишь маска. Разрушение – только иллюзия пустоты…
Глава 2
В свободное от работы время Азур тоже предпочитает принимать свой человеческий облик. При жизни он был альбиносом – страдал от недостатка меланина – поэтому у него и сейчас абсолютно белые волосы и брови, очень светлая кожа, а радужка глаза немного отблёскивает красным. По его словам, он раньше очень комплексовал по поводу своей внешности, теперь же, как мне кажется, скучает по ней, поэтому так бережно хранит и укрепляет с каждым днём свою человеческую форму.
– Прости, Азур, опять я тебя беспокою…
Азур был первым, кого я увидел, когда погибло моё физическое тело. Одним весенним днём, когда я торопился в институт, на переходе меня внезапно сбила машина.
Я пролетел сквозь весь автомобильный салон – влетел в лобовое стекло и вылетел в заднее – но почему-то совсем не ушиб себя, даже не порезался. Подняв голову, я увидел перед собой молодого мужчину с очень светлыми прямыми волосами почти до плеч, в строгом белом пальто и таких же белых, идеально выглаженных брюках со «стрелочками». Он подал мне руку и улыбнулся комично:
– Вот и приехали, Стёп. Меня зовут Азур.
– Ну и лихач!.. – встав, я автоматически отряхнулся, но тут же с удивлением осознал, что не был грязным. – Спасибо! Жаль, мне некогда знакомиться – пара скоро. Я побежал!
– На кого ты учишься? – остановил меня Азур.
– Я в педагогический пошёл. Географии буду детей учить.
– Теперь тебе предстоит учиться несколько другим вещам, Степан. Я бы сказал, рисовать карту неизведанной земли. Terra incognita, проходили такое?
– Я не совсем хорошо вас понимаю…
– Взгляни туда – поймёшь. Только, – он придержал мою голову, – очень аккуратно смотри. Очень-очень аккуратно.
Он расслабил ладони, которыми сдерживал моё лицо, и я смог обернуться. Из моего рта вырвался возглас отчаяния, а живот панически сжался, словно копируя человеческий рвотный рефлекс. На асфальте, в нескольких метрах от меня, лежало моё исковерканное физическое тело – рваное, покорёженное, окровавленное. Ноги и руки были неестественно выгнуты, а из открытых переломов торчали кости. Из-под черепа на асфальт ползло что-то бурое вперемешку с серым.
Я был чрезвычайно мёртв.
И вместе с тем, я стоял на той же улице, рядом с человеком в белом и разговаривал с ним. Анализировал, сопоставлял, удивлялся…
– Я догадываюсь, о чём ты сейчас думаешь.
Он догадывался. А сам я и понятия не имел, о чём на моём месте тут можно думать. Я никогда раньше не попадал в такие ситуации и не знал, как в них принято себя вести.
– Хочешь остаться и посмотреть ещё немного, или пойдём? – голос человека был мягким, поддерживающим, и отчасти меня успокоил. Да, я хотел бы ещё на какое-то время остаться, но, снова обернувшись на тело, принял решение об обратном.
– Давай уйдём. А что там, дальше?
– Что захочешь.
– Как это?
– Ты сам выбираешь.
– Погоди, а рай и ад… реинкарнация… Что-нибудь из этого существует?!
– Они существуют, если ты в них веришь. Ты хотел бы ещё раз родиться? Или есть яблоки в райском саду? Или тебе больше по вкусу шашлыки на дьявольских шампурах?..
– Азур, – я впервые назвал его по имени. – Я не хотел бы уходить из этого мира. Здесь у меня все… Все: мама, папа, бабушка, Танечка… А в райском саду – никого. Зачем такой рай, в котором ты одинок?..