Шрифт:
Ты есть.
И с Тобой всё хорошо.
Слышишь?!
ВСЁ ХОРОШО.
P. S. Помни обо мне. Я всегда рядом. Я с Тобой. И я… за Тебя. Как сказано было: «Радости вашей никто не отнимет у вас».
P. P. S. Видишь, я тебя и здесь нашла;)
Василий Уткин, правда и я
Правда редко бывает чистой и никогда не бывает простой.
Я не увлекаюсь футболом.
И мало во всём этом разбираюсь.
И всё-таки однажды познакомилась с Василием Уткиным.
Я тогда преподавала в Детской академии телевидения и сопровождала своих юных студентов – детей, которые хотят, «чтоб меня по телеку показывали», или родители которых хотели/хотят реализовать свои несбывшиеся мечты.
Сопровождала на экскурсию, на самый что ни на есть Первый канал. Я показывала им, где и как пишутся новости, показывала студии, гримёрные.
О, знаете, сколько восторга!
– Вот-вот, она самая, ну, как же её зовут?
– Екатерина Андреева.
– А, это у неё денег на прическу не хватает? Так моя бабушка говорит.
– А вот он, он про погоду рассказывает. Ух ты, ботаник, живой!
– Ой, не могу, Малахов! Смотри-смотри, вот он выскочил из студии, ой, маленький, оказывается, такой щупленький. Я-то думал, он великан!
– Вот идёт великан. Великан так великан!
– Это ж сам Василий Уткин! Смотрите-смотрите, ой, он с нами в лифт, ух ты, точно будет перевес, а мы не застрянем?
Обожаю детей, они скажут – так скажут. Они же не раздумывают, как мы с вами, что можно, а что нельзя.
И вот мы едем в лифте, Василий Уткин смотрит на всю эту ораву, на меня недоумённым взглядом. Малышня стоит, затаив дыхание, а мне, боже, так стыдно признаться, что я его и не знаю, ни разу не видела даже до этого, и в общем-то весь их восторг мне непонятен.
И тут Уткин этот спрашивает меня:
– А они, что?! Все ваши?
Наверное, он так пошутил, не понял, что это за 12 чертенят прижались все к какой-то новоявленной Мэри Поппинс, обхватили её от испуга, уставились на него своими яркими глазёнками.
– Да, все мои, – с гордостью ответила я. Надо же было что-то сказать…
А вечером, после занятий, ко мне подошёл мальчик. Оказалось, что у него нет мамы, она умерла, и он живёт с папой и бабушкой, и тихонечко так спросил меня: «А я правда тоже ваш?»
Не знаю, почему именно сегодня я вспомнила эту историю, этого мальчика, которому я от растерянности так ничего и не успела ответить, – громогласная бабушка как-то быстро его увела, Уткина этого вспомнила зачем-то, которого я тоже больше так и не видела никогда.
И слышу голос этот тихий, такой невероятно серьёзный, и вопрос этот, такой искренний, такой честный:
– А я правда тоже ваш?
И плакать почему-то хочется.
Уткнуться в подушку и плакать.
И усыновить, удочерить разных мальчиков и девочек, собрать их всех и сказать: «Да, вы все мои! Мои!»
И новости не смотреть никогда.
Потому что неправда всё это, новости эти, звёзды улыбающиеся, улыбающиеся даже тогда, когда грустно и плакать хочется.
А правда – это если бы я решилась так сделать.
Если бы я решилась ответить на такой вопрос хотя бы одному человечку в жизни, человечку, который без мамы, или без родителей вообще.
Помните, у Шолохова: «А зачем я тебе?! – А на всю жизнь!»
А ещё правда, что я не увлекаюсь футболом и мало во всём этом разбираюсь.
Мне вообще иногда кажется, что я в этой жизни мало разбираюсь…
Кошелёк
Нарядными бывают только ненастоящие драгоценности.
Ксюха ушла в отель. Она считала себя не такой как все, но факт про интенсивное полуденное солнце, вредное для всех, делал её уязвимой. Так что она ушла в гостиничный номер. Сашка отправилась на массаж, а я пошла бродить по магазинам. Больших торговых центров или хотя бы маленьких магазинчиков поблизости не наблюдалось, и я решила отправиться в сторону небольшого базарчика, расположенного на трех параллельных улочках курортного городка Ллорет-де-Мар. Покупать я особо ничего не собиралась, но на всякий случай решила взять с собой деньги.