– Ну я же мужик, – самовлюбленно добавил он, – настоящий мужик, я трахаю все, что движется.-

Тогда Ирина не очень поверила ему, посчитала бравадой что-ли, некоторым простительным преувеличением. Да разве ее мозги в состоянии были соображать, тогда в самом начале такого головокружительного романа с состоявшимся в жизни мужчиной, таким сильным и таким успешным, после унылого ее брака. Совершенно убитая Ирина зашла в пустой экономический отдел и без сил опустилась на первый попавшийся стул. Она так хотела побыть одна, но дверь тут же распахнулась и в кабинет, слегка пошатываясь, с бокалом мартини в руках вползла сама Элеонора. Что ее так тянуло на эти корпоративы – Ирина никогда не понимала. Вполне красивая женщина, всегда элегантная и ухоженная. Успешная бизнеследи, владеющая сетью салонов красоты Элеонора, как даже и сравнить Ирине не с кем было, банально нажиралась в полный хлам, отдаваясь безумному веселью в окружении пьяных пожирающих ее откровенными взглядами грузчиков, водителей и охранников, совершенно игнорируя присутствие мужа. Видимо такая обраточка в ответ на бесконечные плохо скрываемые похождения мужа.

– А ты чего здесь одна тухнешь, – Элеонора, пошатываясь, прошла к столу и плюхнулась на стул напротив Ирины, грохнув бокалом с мартини о стол. Она даже не обратила внимание на выплеснувшуюся из бокала жидкость.

– Тоже надоел мой сука муженек, – и она заговорщицки, как подруге подмигнула Ирине.

– Стоит, окучивает новую телку, козел. Наверняка ездит ей по ушам, какая я самая распоследняя сволочь, самая тупая зараза и не даю ему жить. Это все знают, это он всем растрепал, только никто не знает, – и она вдруг резко перегнувшись через стол наклонилась к Ирине и глядя на нее, впрочем, уже явно не понимая кто перед ней, облизывая пересыхающие от алкоголя губы горячо зашептала, – все дуры, все эти глупые курицы, считающие его крутым мужиком даже не подозревают, какой он трус. Да, да, самый обычный трус. Он смертельно боится потерять все. Он четко знает – разведись он со мной и привет родная Бугульма, у него ничего не будет, потому что деньги на все ему дал мой отец и это все его благополучие и великолепие, – Элеонора пьяно махнула вокруг себя рукой, – все благодаря моему отцу, который облагодетельствовал его нищего студента. – Она замолчала, глядя в пространство перед собой, а потом вдруг всхлипнула и Ирина, даже с некоторым ужасом, увидела, как слезинки одна за другой потекли по покрытым загаром ламп солярия щекам Элеоноры, а она небрежным жестом пьяного человека пыталась смахивать их, но лишь размазала тушь по своему красивому, холеному лицу.

– А ведь я люблю его подлеца, как и студента нищего любила, так и теперь вот такого важного, успешного, – тянула Элеонора, раздувая щеки, не очень удачно пытаясь изобразить надутого от понимания собственной значимости мужа, – А ему наплевать. Он, гад, уже совсем нюх потерял, ничего не боится. Я ведь даже подруг завести не могу, – захныкала опять Элеонора, – он уже всех институтских моих девок перетрахал. Здесь со склада обычную кладовщицу, я ее пристраивала, знакомая моя попросила, она быстро правда уволилась, мне свои люди об их начавшемся романе своевременно сообщили. Нет, ты понимаешь, даже жену его бывшего партнера, пока не поругались, успел. Сейчас эта у ресепшена, аж трясет ее всю от вожделения, так пакостно от всего. Ну почему бабы дуры такие и чего лезут к нему, как эти… ну красиво так… бабочки на огонь… А… – Элеонора тяжело поднимаясь, махнула рукой, и двинулась все так-же пошатываясь к дверям. У самых дверей она обернулась и Ирине показалась, что глаза ее вполне осмысленно глянули на нее.

– Ты не похожа на этих глупых коров, ты умная, не надо… – И опять мутнея взглядом, вышла из кабинета, не закрывая дверь.

А с Ирины после этого вечера словно морок сошел. Как бабка отшептала, словно тяжелая болезнь отпустила, и стало легко дышать. Ее уже не волновал явный интерес шефа к новой сотруднице, стало совсем легко общаться по рабочим вопросам с бывшей его пассией, не обращая внимания на ее колкости, она засыпала без всяких мыслей о нем и его гангстерская усмешка уже не вызывала в ней никаких эмоций. Ей было только очень жаль его жену и этот бездарно убитый на пустые чувства почти год своей жизни.

Она вспомнила и тот понедельник после пятничного корпоратива, когда Ренат привычно без стука ввалился в ее кабинет и, пройдясь по рабочим моментам, вдруг наклонился и обнял ее за плечи.

– Как я соскучился, – горячий шепот не закружил привычно голову.

– Ренат, – спокойно чуть отстранившись произнесла Ирина, – а ты не думал о разводе мы могли бы… —

Ренат отшатнулся, как от удара, и стоя перед ней с нескрываемым удивлением смотрел на нее. Вдруг сузившиеся глаза блеснули холодом и даже враждебностью.

– Ирина, она мать моих детей, а семья – это святое, дорогая, это незыблемо.-

Ирина лишь молча смотрела на него и только одна мысль добивала – почему она сразу в начале отношений хотя бы сама не задалась этим вопросом.

– Ты пойми, красавица моя, в этом я весь, мне нужно две женщины, я же люблю тебя, ты любишь меня, так можно дожить до старости, ничего не меняя и быть совершенно счастливыми. Да поверь, была бы возможность, я бы женился на тебе, не задумываясь. Ир, зачем менять то, что так красиво сложилось, ну хочешь, я все расскажу Элеонорке, попробуем жить шведской семьей.-

Ирина еле сдержалась, чтобы не расхохотаться ему прямо в лицо.

– Нет уж, не нужно для меня таких жертв, – с деланной патетикой произнесла она.

– Ну, твое дело, – секунду подумав, согласился Ренат, явно сразу осознав бредовость своего предложения.

Он шагнул к двери кабинета.

– Не сходи с ума, дорогая, мне ведь тоже больно, – у самых дверей тихо произнес он, не оборачиваясь и вышел. Ирина задумчиво посмотрела на дверь.

– Поздно, слишком поздно ты мне это сказал, – прошептала Ирина, в душе ничего не дрогнуло. Все-таки права Элеонора – изрядная он сука, со своими принципами, а она так серьезно, отдавая душу…

– Черт, – ругнулся Ренат оглядывая переулок, в который они заехали, – даже машину приткнуть негде, – и он медленно проезжая ряд заполнивших все, в том числе и детскую площадку и тротуары, разнообразных по большей части новеньких блестящих разноцветных иномарок представительского класса, наконец увидел подходящее место и ювелирно воткнул свою Ауди между Крайслером и Лексусом.

– Ха, – выдохнул, вылезая из машины Ренат, пикая дистанционным ключом, блокируя двери машины: – и эти банковские крысы еще вечно ноют, что маленькие зарплаты, да у моих менеджеров машины и то попроще будут.-