Канька, извиваясь, уходила к горизонту, сочная зелёная трава в некоторых местах была такой высокой, что доходила лошадям до брюха. Кругом не было ни единого дерева, ни единого холма, лишь ровная степь с яркими полевыми цветами. Однообразность пейзажа и медленное продвижение вперёд утомили не только Джима, но и Ника. Когда на горизонте появилась небольшая роща, Волган повернулся к Джиму:

– Давай, кто быстрее до рощи? – Норвуд рассмеялся и пустил лошадь намётом. Ник помчался следом. И только недоумевающий Барт ехал так же медленно и смотрел вслед быстро удаляющимся силуэтам. Немного подумав, он пустил Расту лёгкой рысью, даже не стремясь догнать ребят.

Ветер свистел в ушах, бил по лицу, слезились глаза, но никто и не думал замедлить ход. Сердца молодых людей захватил азарт, каждый хотел победить. Скакали долго, лошади уже вспотели и устали, но все равно рвались вперёд. К «финишу» быстрее прискакал Ник. Он резво спрыгнул на землю и, поглаживая своего коня, с улыбкой подошёл к Норвуду. У того от быстрой скачки растрепались волосы, и теперь он больше напоминал чучело.

– Ужас, Джим, на кого ты похож? – парень никак не мог успокоиться и теперь уже смеялся в голос. – Ещё и обогнать нас не смог, ты же первый рванул.

– Зато мой намного выносливей твоего, – с некоторым торжеством сказал Джим, поглядывая на тяжело дышащего Харли и спокойно стоящего рядом Сивого.

– Да, поэтому ему нужен отдых: остаемся тут на ночь, – отрезал Ник. – А где твой чудовищный слуга?

Оба оглянулись назад. Вдалеке, в лучах закатного солнца, медленно ехал всадник.

– Красиво! Хоть картину пиши, – усмехнулся Волган. Джим лишь хмыкнул, достал из сумки деревянный гребень и пошёл к берегу. – Эй, ты куда?

– Не хочу быть чучелом. А ты костёр хотя бы разведи.

Когда уже спустились сумерки, Барт присоединился к парням, сидящим у огня. Ник уже успел напоить коней, собрать хворост и развести костёр, а Джим все пытался привести в порядок свою голову. Березы бросали на землю причудливые тени, тихо щебетали птицы, жар от огня скоро разморил Волгана, и он, наскоро перекусив, расположился около поваленного дерева, используя его крону как подушку.

– Ну, всем приятных снов, – через несколько минут парнишка уже сладко спал.

– Нет, – с чего-то вдруг сказал Джим, взглянув на Барта, – даже не думай.

Это, конечно, относилось к извечным разговорам об опасности воришки. Мужчина это понял и с досадой причитал:

– Не думать? Вот увидите, проснемся, а его не будет.

– Посмотрим, – отмахнулся Норвуд, почему-то уверенный в Нике.

Тёплые ласковые лучи утреннего солнца падали прямо на глаза, весело пели птицы, радуясь новому дню, сладко пахло цветами. И во всю эту идиллию едва ли вписывался громкий хриплый крик Барта.

– Сир! Сбежал! Нету его! – мужчина потряс Джима за плечо, и тот открыл глаза.

– Кого нету?

– Вора вашего! – Норвуд резко вскочил на ноги и огляделся по сторонам. – Я же говорил вам!

– Во-первых, прекрати орать. А во-вторых, подумай! Он что, пешком ушёл? Вон Харли, там его вещи. Или ты думаешь, он бы оставил свою единственную лошадь? Идиот, – настроение моментально упало. И тут со спины раздался голос.

– Вы чего орёте с утра пораньше? – Ник удивленно смотрел на спутников и держал в руках небольшой холщовый мешок.

– И где ты был? – с упреком спросил Джим. Волган лишь молча протянул им мешочек с чем-то красным. Присмотревшись, парень понял, что это ягоды. Он уже было потянулся, чтобы взять одну, но его прервал голос слуги.

– Отравить решил! – на такое заявление Ник рассмеялся. – Чего усмехаешься?

– Вот это дубина! Вы где такого нашли? Лесную клубнику уже не узнает, – с этими словами парнишка невозмутимо отправил пару ягод себе в рот, – если бы я хотел вас отравить, принёс бы вам волчанку, а она ещё не поспела.

– Волчанку? – Джим посмотрел на Ника так, будто тот сказал что-то неприличное.

– Ну, на востоке ее называют волчьей ягодой, на севере вообще – лисьей. Маленькие такие, красные, на кустах с желтыми листьями растёт, – он протянул мешок Норвуду. – Так ты будешь или нет? Я зря собирал, что ли? Они вкусные, – он сказал это с такой детской обидой в голосе, что Джим не мог не улыбнуться.

Ягоды ему и в самом деле понравились. Сладкие и нежные, они напомнили ему, как он ещё мальчишкой бегал за ягодами в лес. Барт, как его ни упрашивали, не съел ни одной. Вскоре тронулись в путь. Постепенно берега становились все круче, обрывы – выше. Уже ближе к вечеру у Джима в голове сформировался вопрос, мучивший его уже несколько дней.

– Почему я городской? – вопрос этот прозвучал так неожиданно, что его спутники даже растерялись.

– Потому что вы родились в городе, сир, – немного испуганно сказал Барт, Ник лишь тихо прыснул от смеха.