Кьюрик, Тиниэн и Улэф вернулись, когда на эту пустынную местность начали спускаться сумерки.

— Как будто поблизости ничего нет, — доложил оруженосец, спрыгивая с коня.

— Нам нужно отправляться дальше, — сказал ему Спархок.

— Спархок, но лошади на последнем издыхании, — запротестовал оруженосец. — Да и мы сами не многим лучше, последние два дня и поспать как следует не удалось.

— Я позабочусь об этом, — спокойно сказала Сефрения.

— Как? — сварливо поинтересовался Келтэн.

Она улыбнулась ему и легко щелкнула его по носу.

— Как же еще?

— Ты хочешь сказать, что есть заклинание, которое придает сил? Почему же ты не научила нас? — сердито спросил Спархок, чувствуя, как к нему возвращается головная боль.

— Потому что это опасно, Спархок. Я ведь знаю вас Пандионцев. Если вас научить этому, то вы будете жить на этом заклинании целыми неделями.

— Но если оно будет действовать, то какое это имеет значение?

— Оно только дает ощущение, что ты отдохнул, но на самом деле это не так. Если слишком долго его использовать, то можно просто погибнуть.

— Да, матушка, с твоей мудростью не поспоришь.

— Приятно, что ты понимаешь это.

— Ну, как Берит? — поинтересовался Тиниэн.

— Рука будет болеть, но ничего страшного, — ответила Сефрения.

— Молодой человек обещает стать хорошим рыцарем, — сказал Улэф. — Когда рука его заживет, я дам ему несколько уроков обращения с топором. Он верно чувствует его дух, но мастерства пока маловато.

— Приведите сюда лошадей, — сказала Сефрения. Она заговорила по стирикски, большинство слов произнеся тихо, почти беззвучно и стараясь делать жесты скрытно. Спархок очень старался, но так и не смог разобрать заклинание и жесты, которыми оно сопровождалось. Заклинание было закончено и он почувствовал себя неожиданно освеженным и полным сил. Головная боль прошла и мысль прояснилась. Одна из лошадей, ноги которой устало дрожали и голова была обессилено склонена, вскинулась и радостно затанцевала, как игривый трехлеток.

— Хорошее заклинание, — лаконично заметил Улэф. — Ну что ж, мы можем ехать.

Они помогли Бериту забраться в седло, сели на лошадей сами и тронулись в путь. Примерно через час поднялась луна и они могли безбоязненно скакать легким галопом.

— Там впереди, за холмом есть дорога, — сказал Спархоку Кьюрик. — Мы видели ее, когда выезжали на разведку. — Она ведет в более-менее нужную нам сторону. По моему нам лучше ехать по дороге, чем петлять в темноте по этим кочкам.

— Разумные слова, — согласился Спархок. — Нам надо поскорее убраться отсюда.

Выехав на дорогу, они быстрым галопом помчались прямо на восток. Перевалило за полночь и с запада наползли облака, закрывая луну. Спархок выругался, им пришлось перевести лошадей на рысь.

Незадолго до рассвета они добрались до реки, а дорога повернула на север вдоль нее. Спархок и его друзья искали мост или брод. Мрачный рассвет с трудом пробивал тяжелую пелену облаков. Они проехали вдоль реки еще несколько миль. Здесь дорога спускалась к воде и видно было ее продолжение на другой стороне.

Перед бродом на берегу стояла маленькая бедная лачуга. Хозяин ее — маленький остроглазый человек в зеленом плаще — брал пошлину за переправу через мост. Не торгуясь, Спархок дал ему столько, сколько он просил.

— Скажи-ка, приятель, — после того, как деньги перекочевали из рук в руки сказал Спархок, — далеко ли отсюда до пелозианской границы?

— Около пяти лиг, — ответил остроглазый человечек. — Хорошим ходом к полудню будете там.

— Спасибо, приятель.

Разбрызгивая воду, кавалькада прошла брод. Когда они оказались на другом берегу, Телэн подъехал к Спархоку.

— Вот, возьми назад свои деньги, — сказал он, доставая из-за пазухи несколько монеток.

Спархок озадаченно воззрился на него.

— Я бы не возражал против платы, если бы это был мост, — фыркнул Телэн. — Там, понятно, кто-то должен оплатить затраты на его постройку. А этот получает деньги просто за то, что здесь на реке перекат. Это же не стоило ему ничего, почему он берет деньги с людей? — И ты решил срезать его кошелек?

— Само собой.

— И там, конечно, были деньги и кроме моих?

— Немного. Будем считать это вознаграждением за возвращение тебе твоих денег. Я ведь его заслуживаю.

— Ты неисправим.

— Мне надо практиковаться.

С оставленного позади берега реки донеслись истошные крики остроглазого.

— Похоже, пропажа обнаружилась, — заметил Спархок.

— Похоже на то.

Земля на другой стороне реки оказалась немногим лучше, чем на пустырях, по которым они недавно ехали. По пути встречались иногда унылые пашни, на которых столь же унылые крестьяне своим потом взращивали скудный урожай. Кьюрик презрительно фыркнул.