И поэтому я буду продолжать писать о себе.

И поэтому я буду продолжать писать.

…не забывать говорить с Богом не только, когда больна или устала. Но и проснувшись обыкновенным утром, опустив ступни на прохладный пол, прищуриться так, улыбнуться и сказать: «Эй, я знаю, что ты за мной присматриваешь! Спасибо!». Ведь для этого совсем необязательно вставать на колени, целовать иконы. Необязательно. Просто сказать Ему «спасибо», как будто говорю это другу.

…научиться никогда, что бы в жизни не происходило, не говорить маме раздраженно по телефону: «Потом! Я занята. Отстань!».

…научиться так говорить дорогому человеку, когда ему темно и страшно: «Все будет хорошо!», чтобы он тут же в это поверил. Чтобы вот прямо в эту же секунду он сказал себе это сам.

…научиться не слушать всех этих боязливых монстров и демонов внутри, которые ехидно смеются и говорят, что ничего у меня не выйдет. Все, что я задумала – безумство. Все, что пишу – бред. Что нужно все это бросить, остановиться. Пока из этого ничего дурного не вышло.

…научиться быть нужной миру, делать что-то для него полезное или прекрасное. Чтоб шагать по дороге и знать, что не просто так. Что я не только здесь ем, пью, покупаю платья, но и что-то даю миру взамен. И от этого шагать очень бодро. И от этого шагать очень счастливой. Потому что, знаете, можно жить во дворце, пить утром чай из фарфоровых чашек, плавать в собственном бассейне, ступать на мраморный пол, посещать фуршеты. И при этом глаза иметь такие пустые-пустые. Когда совсем ничего из души не светит.

Обожаю свою жизнь. Вот честно!

Иду по улице, солнце светит в глаза, я щурюсь. Злюсь на себя. Вчера потеряла очки. Второй раз за лето. Забыла их в том же кафе, где и первые. А солнце светит. И я злюсь.

Тут вижу, как по тротуару едет мотоблок с прицепом. Откуда вообще на улицах Минска может взяться мотоблок??? Он равняется со мной с таким развеселым трын-дын-дын.

В прицепе сидят загорелые довольные жизнью мужички, грязные от травы и навоза, улыбаются вовсю и наперебой кричат мне:

– Девушка-красавица! Прыгайте к нам, подвезем, куда надо, и сумочку вашу тоже прихватим!

Я начинаю веселиться:

– Не, ребят, спасибо!

– Да вы что, давайте, прокатим с ветерком!..

– Ребят, тачка у вас, конечно, крутая, но я как-нибудь сама.

Звоню Тоне, смеемся.

Она говорит:

– Пока к другим девушкам подкатывают бизнесмены на Лексусах, тебя цепляют работяги на крутой тачиле.

– Ага.

…солнце светит, я щурюсь и больше не злюсь.

Фиг с ними с очками, когда такие кавалеры!

Ранее утро субботы. Вместо того, чтобы зарыться поглубже под одеяло, мне захотелось прожить это утро целиком, прочувствовать его, впитать.

Жарю блины и делаю себе большую чашку зеленого чая с лимоном. Усаживаюсь за столик на балконе. Для меня чай с лимоном – это как у Цоя пачка сигарет, если у меня дома есть лимон и чай, «значит, всё не так уж плохо на сегодняшний день».

Грею руки о теплую чашку, ловлю утреннюю тишину, начало нового дня. Вглядываюсь в окна дома напротив. Мне нравится думать о тепле и уюте за этими окнами. Вот тут, с геранью на подоконнике, собираются на дачу, разбудили детей, тащат их, сонных, на кухню. А за этим окном со светло-зелеными шторами еще спят, греют друг другу холодные ноги, а потом у них будет завтрак. И рынок. И большой арбуз, и родственники-гости.

Хозяева выгуливают собак. Те радостно носятся по осенней листве, фыркая и лая. Смотрю, как желто-красные листья срываются с ветки и, танцуя с ветром, мягко опускаются на землю.

Осенью в этом году не перестаю восхищаться. Да и в каждом году. В этом плане я немножечко Пушкин. Осень всегда была для меня таинственно-загадочной порой. Прекрасной, уютной, задумчиво-лирической и очень-очень мудрой.

Смотрю в окно, делаю глоток чая и улыбаюсь. Моя осень и вправду чудесная.

Это осенью я купила себе велосипед, о котором мечтала уже больше года. Первый раз мчаться на нем – кайф! Настоящая чистая радость, как в детстве. Улыбалась вовсю каждому прохожему.