Но все это не к чему вспоминать. Не до этого.

Полутораметровый ворон летел над горами, наслаждаясь накрапывающим дождем. В облике человека он бы тоже тосковал, но сейчас был свободным и почти счастливым.

В этих горных лесах, над которыми ворон пролетал, хватало неизвестных монстров. Нет, не мутировавших зайцев, а абсолютно новая живность заполнил этот мир. Известное зверье никуда не делось, но теперь старалось держаться ближе к человеческим поселениям. Но за время прошедшее со Дня Гнева Его, ворон узнал одну простую истину. Самые страшные монстры – это люди. В редких исключениях люди бывают и святыми, но монстров больше.

Путь ворона пролегал к городу расположенному между лесом и морем. А конкретно к площади со шпилем, где в данный момент несколько инквизиторов жгли очередную ведьму.

Пролетев над шпилем, ворон резко спикировал на землю, расправив крылья лишь у самой земли. Стоящий неподалеку монах с мечом вопросительно приподнял бровь, когда полутораметровый ворон обернулся человеком. Причем человеком одетым, а не голым как это обычно показывали в старых фильмах.

Человека превращающегося в птицу звали Юрием. Правда, его чаще звали Вороном.

– Здравствуй батюшка. Благослови! – подошел Юрий к монаху.

Батюшка благословил и выдал:

– Вообще я сана не имею, но батюшку ты в этом городе не найдешь. Вон, ведьма вырвала ему сердце и еще трех монахов укокошила, прежде чем ее тень кнутом стеганули.

Юра долго смотрел на обгоревший труп вышеуказанной ведьмы, затем спросил:

– Кнутом по тени, говоришь? Не врет, значит, «Молот Ведьм»?

– По мне, так в книге много дури, да и для католиков писалась она. Но сгодилась. Другого пособия у нас нет. А ведьмам то все равно, – католики или православные. Нет в них веры никакой. А книга сия больше для кругозора.

– Это да. Я недавно был в Париже, так меня там сжечь хотели за то, что ворон я.

– Типа колдун?

– Нет. Там сейчас каждый второй в кого-нибудь превращается. А я ворон, вроде как дьявольская птичка.

Помолчали.

От обгоревшего трупа ведьмы что-то отвалилось и шлепнулось на камни. Юра подошел ближе. На камнях лежала какая-то зеленая вязкая масса. Она шевелилась, пузырилась и ощутимо воняла.

Появился еще один совсем молодой монах с каким-то пузырьком в руке. Из этого пузырька он плеснул на мерзкую массу и та, зашипев, испарилась.

– Святая вода, – пояснил монашек.

Юра обернулся лицом к морю и глубоко вздохнул.

– Вот сия мерзость, по моему мнению, и есть то зло, та зараза, что из ведьмы ведьму делает, – подошел первый монах.

– Кто сейчас в городе старший? – повернулся к нему Юра.

– Станов Алексей, капитан уголовного розыска. После того как мэра собственный сын загрыз, превратившись в зомби, Алексей отвечает за безопасность города.

– Пойду к нему. Вести дурные у меня. Враг идет на этот город, – выдал Юрий, и после паузы как-то жалобно добавил:

– А я ведь родом из этих мест.

– Ты тогда не медли. Беги к капитану, да обсудите что к чему. Он сейчас в администрации города ютится.

Ворон кивнул на прощание и пошел к зданию администрации.

Здание это располагалось всего в километре от площади, и Юра не стал оборачиваться в ворона, решив размять ноги. Выйдя с площади, он оказался на аллее, по обе стороны которой выстраивались угрюмые пятиэтажки. Раньше, со стороны аллеи, на этих зданиях горели огни реклам. Бесчисленные магазины, магазинчики и ларьки всячески зазывали клиентов. Теперь разбитые витрины уныло смотрели на случайных прохожих.

Ворон поежился. Несмотря на позднюю весну, дождик был довольно холодным. Изредка попадавшиеся навстречу люди торопились по своим делам и на Юру не обращали никакого внимания.

Уже подходя к администрации, Юрий заметил огромный стенд с надписью «Осторожно! Зомбизм!». Ниже шло пространное описание как с этой инфекцией бороться. Правда вся суть сводилась к тому, что зараженного надо сразу усыплять, пока тот не обернулся.

Бегло пробежав взглядом по тексту, Ворон уныло хмыкнул и вошел в здание.

Станов Алексей оказался крепким тридцатипятилетним мужиком с густой, но абсолютно седой шевелюрой. Своими усталыми серыми глазами он в упор смотрел на Юру.

– Гонец, значит?

– Ага.

– С дурными новостями?

– С наидурнейшими.

Алексей протяжно выдохнул, достал из стола две рюмки и бутылку водки. Налил в обе до краев. Выпили не чокаясь.

– Ну, говори!

– Вы слышали об участи прибрежных морских городов?

– Шутишь? Как вся эта чертовщина случилась, любые новости, доходящие до нас, имеют полугодовалый срок. Да и узнаем их от приезжих. А такие не частые гости. Так что жду вестей от тебя.