Прихожая и гостиная дома, куда попал котик, вмещали в себя отголоски нескольких поколений. На старом, потертом временем диване, лежали новомодные наушники, коими пестрили дорого обставленные витрины сетевых музыкальных магазинов. Рядом, отрешенно, почти валяясь, разместился вязаный красный платок. Коту еще с порога удалось учуять еле слышный аромат, исходивший прямиком от этой «бабушкиной тряпки». Всеми правдами и не правдами, но он крепко впитался в вязаную структуру ткани, пережившей не одного премьер-министра Великобритании. Гризаиль готов был лапу дать на отсечение, что эта недошаль и переполотенце могла быть свидетельницей восхождения на трон еще королевы Виктории.

Кот тихо миновал гостиную и вышел в коридор. Оттуда он худо-бедно разглядел следующее помещение. Вместо офисной мебели: стульев на колесиках, столов с перегородками, да хотя бы стойки администрации, сотрудники «Николсон Дизайн» пользовались почти раритетными вещами. Тут не было выдержанной офисной атмосферы. У каждого был свой, индивидуальный, ничем не похожий на остальные, стол. Исключительно деревянный. С резьбой, выжигом и так далее. На подобии школьных парт, каждый из них был с закрытым передом. Конечно, весь этот деревенский антураж не имел какой-либо реальной ценности. Скорее всего, их продал на старости лет какой-нибудь английский фермер, для которого создание подобных вещей – хобби.

Надо сказать, современная техника, вроде компьютеров, принтера и кофеварки, придавали общей картинке весьма забавный вид. Во имя контрастов везде, контрастов всегда, в каминном проеме (там, куда, по всем законам драмы, принято бросать на горение и тление, приятные письма от бывших возлюбленных) наблюдал за происходящим в комнате телевизор. Судя по всему, камин утратил свой функционал с покупкой хозяевами обогревателя. Помещение входило в зону отдыха сотрудников. Здесь с легкостью представлялись разговоры на отдаленные от рабочих темы и пересуды между парой недолюбливающих друг друга сотрудниц.

Из неизвестного далека (по представлениям Гризаиля – из дальнего кабинета) долетел голос Грегори. Он раздраженно требовал «исходники, без которых он не сможет нормально сверстать меню» для одной из забегаловок, кормящих всех желающих на отшибе города.

«Ох уж эти творческие профессии» – подумал про себя кот, – «лучше бы он работал на консервный завод. Даже консервы не идут в сравнение с сухим кормом!» – со знанием дела умозаключил Гризайль.

Прильнув к полу, он, словно японский бобтейл 3 , бесшумно проник вглубь дома. Захватывая своим носиком каждый новый запах, смотря «в оба», он оказался у высокой башни, выстроенной сплошь из картонных коробок с прорезями по бокам. Выбросив когти, котик с легкостью запрыгнул внутрь коробки, что венчала этот картонный маяк. Заняв эту относительно безопасную точку для наблюдений, кот целиком обратился в слух. Дабы ничего не упустить, он даже перестал Думать. Этому он научился у тибетского мастифа, живущего неподалеку от прежней работы Грегори. Пес научил его полностью очищать свой разум, не пропуская в свой мозг даже самой невинной мысли. Таинство, похожее на медитацию, делало сознание настолько чистым от мыслей и их зачатков, что и слух и зрение в разы улучшались.

Вот теперь-то он мог с точностью до 90% сказать, сколько людей находится в помещении, кто и что делал. Кто, что и про кого говорил, и даже зачем и кому хватило наглости бросить использованный чайный пакетик в пластиковую посудину с оставшимся от визита мистера Ричардсона печенью. Последнее уже успело пропитаться вкусом мятного чая. Его, как теперь знал кот, просто обожает Джуди – ассистентка Петти. А Петти, в свою очередь, предпочитала черный чай с тремя ложками сахара и занимала должность директора дизайн-отдела.

Убежище Гризаиля базировалось в коридоре, напротив офисного помещения. Под одной крышей работали дизайнеры, рекламисты, связисты с общественностью и даже офис-менеджеры. Секрет экономичного расположения стольких отделов в помещении на 60 метров квадратных, лежал в концентрировании сразу нескольких должностей на одном человеке.

Единственными людьми, кого не затрагивала «кадровая недостаточность» были дизайнеры. На их здоровье молились всем корпоративным духом, но отказывали в сочувствии, если на горизонте появлялся богатый клиент. В стенах «Николсон Дизайн» существовало негласное правило: без работы 24/7 выжить в мире рекламы невозможно. Надо сказать, что каждый из сотрудников «Николсон Дизайн» видел свои должностные обязанности в свете жизненной необходимости общего для всех ребенка, а именно – рекламного агентства «Николсон Дизайн».

Дабы ознакомится с расположением рабочих мест и вообще обстановки в целом, Гризли покинул свой наблюдательный пункт. Вообразив себя пушинкой, кот мягко спрыгнул вниз. Глубокое сосредоточение в невесомости своего тела и легкости духа позволили коту покинуть картонный пентхаус максимально бесшумным образом.

Вновь осмотревшись, Гризаиль спрятался за высоким фикусом, стоявшем уже на территории офиса и давно переросшем свой пластиковый горшок. Листья растения касались пола, так что скрыться за пышной зеленой шевелюрой забытого всеми цветка для Гризайля особой сложности не представляло.

На счастье Гризайля, его хозяин относился к тому типу сотрудников, от которого не требовался постоянный контакт с остальными обитателями офиса. Это значило, что наблюдение за Грегори не заставит котика попрощаться ни с миллиграммом гордо отложенных жиров. Он-то знал простую кошачью истину: чем ты толще, тем ты обаятельнее. Иначе выражаясь, слежка пройдет в более спокойной обстановке, нежели если бы рядом с Грегори постоянно кто-то вертелся. Плюс ко всему, как успел смяукнуть кот, Грегори прерывает рабочий процесс только на время обеда – пустой контейнер для еды сейчас стоял от него по правую руку. По его стенкам сползали остывшие крупинки варёного риса.