– Чёртовы идиотки, – вздохнул стоявший за колонной. Он внимательно слушал, что говорили красавицы и делал из их рассказов свои выводы.

В этот раз женщины не вникали в подробности, изложили самую суть, но юноше в полосатом костюме этого оказалось достаточно. Убедившись, что королевы укладываются в сроки, он дал им последние распоряжения и поспешил по делам, а мужчина, прятавшийся за колонной, язвительно начал высмеивать дальнейшие планы женщин.

– Чем дольше я вас знаю, тем большее раздражение и разочарование испытываю. Чёрт, что я делаю с вами? Я же красив, умен, очарователен…

– Ты должен прислуживать нам! – рявкнула бледнокожая брюнетка.

– Должен? Я сто лет вам был чего-то должен. Но раньше я был молод и глуп, а теперь жизнь изменилась, нет у нас контракта и ничего я вам не должен! – не выдержал мужчина, от раздражения встряхнув дорожной мантией. – Я возвращаюсь во дворец! И просьба меня не беспокоить!

Когда хлопнули двери тронного зала, рыжеволосая женщина впала в истерику.

– Я ненавижу его! Ненавижу! – кричала она, круша стулья в приступе гнева.

– Дорогая, ты сама его таким сделала, – урезонила её одна из блондинок. – Проиграла его в карты, а теперь хочешь хорошего отношения к себе?

– Довольно! – потребовала брюнетка. – Давайте обсудим наше задание.

– Верно, – подхватила женщина с волосами цвета платины. – Сроки поджимают.

– Как и всегда, – нахмурилась чернокожая женщина. – Смерть не любит ждать. Итак, кто же они, наши жертвы?

– А вы уверены, что людям нужно знать? – спросил Кристенсен, отложив бумагу и перо. – Мэри и остальным доверять нельзя. Они же не понимают, порой, что делают. А я не хочу снова прятаться за колонной и краснеть за них.

– Пиши, дурак! – сердито воскликнула Смерть, стукнув мужчину тростью по лбу.

– Это было лишнее, – пробурчал тот, потирая ушибленный лоб. – Диктуйте.

«А теперь о ближайших жертвах по порядку…»

Мужчина за столом неторопливо выводил замысловатые крючки. Работать ему всегда хотелось не больше, чем болтаться в петле или гореть на костре – забавном хобби для некоторых обитателей здешних земель. В этом году списки Смерти должны были пополниться невинными, на первый взгляд, молодыми людьми.

– Стоп, а почему я должен расписывать каждую незначительную деталь? – опомнился мужчина, снова откладывая перо.

– Кристенсен, ты ходишь по краю. Думаешь, я не в курсе, что ты с поразительной настойчивостью отлыниваешь от работы и уходишь из офиса после обеда? Пущу тебя в расход! – пригрозил юноша, в гневе швыряя шляпу на пол.

– Так я же не об этом, – забегали глаза у Кристенсена. Он метнулся к столу с множеством ящиков, где из самого верхнего достал внушительных размеров горелый фолиант. – Вот, я докажу, что работаю! Пока Мэри и прочие дуры писаниной маются, я изобрёл лучший способ хранения информации.

Мужчина открыл титульную страницу зловещей книжки, а дальше страницы переворачивались сами, показывая цветное кино. Звука меняющиеся картинки не издавали, но Смерть завороженно глядела на чудо, которое изобрёл Кристенсен.

– Кто там на очереди? – спросил он, деловито вчитываясь в кровавые буквы, появляющиеся в виде подписей к кадрам реального кино. – Лиза Яблочкина. Но, если верить сводкам, ей всего ничего – двадцать земных лет.

– Дальше давай!

– Так, ну, она мила, но… – Кристенсен принимался ругаться, когда девчонка терялась в толпе, что было немудрено с её ростом и мышиным цветом волос. Лиза едва ли отличалась от остальных студенток медицинского университета и заметно терялась среди самых ярких девушек Москвы.

– Она одна?

Кристенсен вернулся к предыдущим страницам.

– Одна, ни детей, ни мужа, подружки только. Родители живут в другом городе. Проблем не будет.

– А остальные?

У Лизы, как и у многих людей её возраста, имелось полно друзей на страничках социальных сетей. Едва ли она отличалась от своих одногруппниц и подруг. Так Лиза думала о себе. Самооценка у нее не зашкаливала за допустимые пределы. В сети оказалось очень легко заводить друзей и влюбляться, не задумываясь о том, что о тебе будут говорить другие, поэтому девушка окунулась в виртуальное общение с головой. Там все было проще, потому что «как бы не по-настоящему» – твердила ей Наташа Глинская, – «все эти социальные сети спамят мозги и создают мнимое ощущение дружбы с незнакомыми, по сути, тебе людьми».