К ее удивлению, батарея пустых пивных бутылок из-под стойки улетучилась, а возле раковины образовался небольшой участок относительной чистоты. Джулиана еще больше удивилась, когда нашла на полке чистый кофейник и пару чашек. Банка с кофе стояла рядом. Насыпав в кофейник кофе, она поставила его на огонь, а сама уселась на табурет и брезгливо оглядела кухню.

– Черта с два, мистер Гарвин, – пробормотала она. – Черта с два дождешься от меня, чтобы я вылизывала твою кухню. Не кухню, а конюшню, если быть точнее.

– А как же наш уговор? – услышала она ставший слишком знакомым спокойный голос.

Она резко обернулась и вскочила. Он стоял на пороге, опираясь о косяк двери. На губах играла неизменная и тоже очень знакомая улыбка. На нем были другие, до крайности протертые джинсы и рубаха, расстегнутая на несколько пуговиц от воротника. Он выглядел свежим и бодрым, как будто уже давно был на ногах.

– Мы договаривались о ведении хозяйства, а не об уборке, – сердито сказала она. – Так что советую нанять уборщицу. Я разгребать это безобразие не намерена.

– А как насчет чувства ответственности, Джулиана? Тебя не будет мучить совесть, если ты не сделаешь то, что обещала?

От плиты послышалось шипение. Обрадовавшись, что может на время отвлечься, она бросилась к плите и сняла кофейник. За спиной послышались его шаги, но она не обернулась. Он остановился рядом, и, почувствовав, как его теплые ладони легли ей на плечи, она замерла. От его близости по телу прокатилась теплая волна, и вместо того, чтобы стряхнуть его ладони с плеч, она стояла и завороженно ждала, что он будет делать дальше.

– И все же, Джулиана, уговор есть уговор, – прошептал он, склонившись к ее уху.

Она блаженно вздрогнула. Но тут же опомнившись, метнулась в сторону.

– Не дождешься! – бросила она на ходу и выбежала из кухни.

Вернувшись в спальню, она захлопнула за собой дверь, забралась в постель и спряталась под одеялом.

Черт бы тебя побрал, Эдвард Гарвин. Не дал ей даже спокойно выпить кофе, эксплуататор. Не удивительно, что он живет один. Какая женщина сможет выдержать такого диктатора и упрямца?

Не прошло и двух минут, как дверь ее комнаты распахнулась, словно от сильного порыва ветра. Джулиана осторожно выглянула из-под одеяла. Эдвард стоял у края кровати и смотрел на нее, как смотрят на избалованного, непослушного, капризного ребенка.

– Вставай, – сказал он, шагнул к окну и распахнул шторы.

Она зарылась носом в одеяло.

– Не встану, – невнятно пробормотала она.

Он обернулся.

– Что ты сказала?

– Я сказала, что не встану, – повторила она, отогнув одеяло до подбородка. – Я не хочу вставать, и ты не заставишь меня.

Он подошел к кровати и уставился на нее.

– Ты уверена? – спокойно спросил он.

– Да, – сказала она. – Я – свободная женщина и делаю, что хочу.

Он продолжал сверлить ее глазами.

– Уговор есть уговор, Джулиана.

– Послушай, я согласилась поработать домохозяйкой, но не обещала, что буду разгребать дерьмо! – вспыхнула она.

Его губы насмешливо изогнулись.

– Что ж, тогда тебе не мешало вчера хорошенько оглядеться прежде, чем покупать кота в мешке.

Джулиана опустила глаза на одеяло.

– Ты хотел сказать, не кота, а свинью. А в придачу к ней еще и свинюшник. Извини, но ковыряться в дерьме – не по моей части.

Тишина, возникшая после ее слов, показалась ей зловещей.

Затем она увидела, как Эдвард энергично вышел из комнаты. Откинув одеяло, она облегченно вздохнула и села. Но через пару минут он вернулся, пряча за спиной правую руку.

– Итак, ты собираешься вставать? – спросил он.

– Нет! – отрезала она. – И что ты собираешься делать? Пристрелить меня из шестистволки?

– Не совсем так, – спокойно сказал он. – Но не говори потом, что я тебя не предупреждал.

Он вынул руку из-за спины, и Джулиана увидела, что он держит кувшин.

– Что?! – успела воскликнуть она прежде, чем у нее перехватило дыхание.

Струя ледяной воды окатила ее. Она вскочила с постели.

– Ненормальный! Идиот! Кретин! – прокричала она в панике.

Эдвард с улыбкой смотрел на нее.

– Уверен, что это далеко не все, что ты обо мне думаешь. Но спасибо, что за такое короткое время помогла мне так много узнать о себе.