Дальше события в телевизоре понеслись с такой скоростью, что пришлось исключить из утреннего ритуала Facebook, чтобы не пропустить. Только однажды Глеб задумался над тем, что происходит. Нет, не на Украине. И не в России. Глеб задумался над тем, что происходит с ним, когда спокойно, с аппетитом улепетывал яичницу с колбасой под картинку, где показывают растерзанные войной трупы молодых женщин и детей. Ни один мускул не дрогнул. Вот оператор наводит камеру на труп женщины с оторванной ногой, рядом валяется бабушка с размазанной по асфальту головой, а Глеб аппетитно собирает хлебным мякишем яичный желток с тарелки.

Глеб помнит, как еще в эпоху видеосалонов посмотрел документальный фильм «Шокирующая Азия». Он неделю не мог отделаться от сладковатого привкуса трупной гнили во рту, а есть старался быстро и не думая. Наверное, когда смерть, кровь и человеческие страдания – это только инфоповод и причина важно покачать головой, никакая шокирующая Азия, даже если она теперь где-то возле Ростова, уже не будет иметь такого эффекта, какой должна иметь.

Глеб иногда сравнивал современную подачу войны в СМИ и то время, когда шла Первая чеченская. Прогресс налицо. Кровь, оторванные конечности, трупы, гниющие под палящим солнцем, теперь крупным планом и в Full HD. Глеб еще помнит, как было противно смотреть невзоровское «Чистилище». Самым ужасным тогда казался кадр, где человеческий кишечник наматывается на танковый трек. Но это фильм. Не очень реалистичный фильм, с не очень хорошими актерами. Сейчас режиссер – сама жизнь, и зрители готовы слизывать с ультрасовременных плоских мониторов кровавую кашу, только бы не заскучать.

Последняя неделя декабря. Самая уставшая неделя за весь год. Когда нужно совсем немного поднапрячься и новогодние выходные. Зима в этом году по-особенному лютая. Сейчас за окном одна из тех бесснежных московских зим, когда ветер задувает за шиворот, как бы ты ни кутался. Когда тепличная влажность становится колючей и сыплется с неба непонятной субстанцией, похожей на заблудившийся с осени дождь.

Теперь к утреннему уединению добавилась какая-никакая, но забота о жене. Настя давно мечтала о машине с автозапуском двигателя. Но родители Глебу на свадьбу подарили дурацкую «Хонду», в которой никаким автозапуском и не пахнет. Но это уже проблема Глеба, решила Настя, и теперь он каждое утро прогревает машину, чтобы Настина круглая попка садилась уже в теплый салон. Поначалу Глеб шел греть машину нехотя, но когда наловчился дрочить и в этой ситуации, стало нормально. Не отлично – нормально.

С этим «нормально», ставшим девизом Глеба по жизни, связано всё Настино недовольство и претензии.

Настя из тех женщин, которые довольными не бывают. Так думаем мы, мужчины, когда не понимаем, почему женщина хочет какой-то лучшей доли. Ведь и так «нормально». Не плохо. Не хорошо. Нормально.

А Настя не хотела «нормально» – она хотела «отлично». Глеб говорил иногда, что «отлично» – это не про него. С Глебом может быть только «нормально», и нужно было сразу искать такого, с кем «замечательно», и нечего теперь выносить ему мозг.

Если бы Глеб понимал, что Настя хотела, чтобы именно с Глебом было так, как она хотела! Если бы Глеб вообще хоть что-то пытался понимать, а не делать вид, что познал дзен, может, их семейная жизнь стала бы такой, как хотела Настя.

Но пока всё «нормально», Глеб выходит и греет для жены машину. Настя утром встает после восьмого отложенного будильника. Если Глеб успевает, перед тем как пойти на работу, хоть немного пожить, то Настя утром не успевает ничего. Носится разгневанной фурией по квартире в одних трусах с кружкой кофе и ничего не успевает.

Глеб возвращается из уже прогретой машины и готовит жене завтрак. Сначала Настя выпивает какой-то странный порошок, который нужно заваривать каждое утро, – успокоительное, – затем начинает завтракать. В этот момент она немного успокаивается и запускает Instagram. В отличие от Глеба, она пользуется только этой социальной сетью – на другие не хватает времени. Быстро пролистать фоточки знаменитостей, на которых подписана. Расстроиться, что у них, в отличие от нее, в жизни всё замечательно. Накачанный, словно вылепленный по лекалу мачо. Дорогая красная машина. Упругая попа и каменные сиськи. Лайкнуть пару фотографий подруг в ленте, что улетели в теплые края на отдых, давясь желчью зависти. Еще раз возненавидеть Глеба за отвисшее пузо при высоком росте, из-за чего он похож на беременный гвоздь; за нежелание что-то менять в жизни; за это его «нормально»; за светлые волосы (а Настя любит брюнетов); за узкие плечи, за глаза. С глазами отдельная проблема: они слишком красивые, слишком глубокие и живые, как две лужицы ртути. Настя не понимает, как человек с такими глазами может быть безвольным мямлей! Глебу уже тридцать пять, но ведет он себя, словно глубокий старик, которому уже ничего не нужно от жизни. Глаза, вот и все, за что Настя до сих пор любит Глеба. Раньше еще был секс, но он закончился почти два года назад. Не потому, что Глеб стал импотентом или перестал хотеть Настю. Из-за того, что Настя больше не воспринимает мужа как мужчину. Да родной, близкий, но не тот мужчина, каким она его еще помнит. Не тот, к которому хочется бежать с работы и отдаться прямо на полу в прихожей. Да и если прибежать вот так, получится только застать Глеба на диване с сиськой разливного пива под очередной идиотский сериал.

Настя пыталась пробудить в Глебе желание жить и что-то поменять. Пять лет назад, когда после знакомства и свадьбы прошло еще не так много времени, она уговорила его уволиться с прежней работы. Работа программиста приносит неплохой доход, но человек на такой работе становится похожим на моль. Перспектив роста и развития нет. Глеб талантливый программист, но из-за лени топтался на месте и не выказывал никаких амбиций: ни профессиональных, ни карьерных.

Настя помогла Глебу устроиться в компанию, занимавшуюся социальными сетями. Продвижение, маркетинг и все, что сейчас называют SMM. Глеб быстро вписался в новую деятельность. Пока еще был запал, написал неплохую программу, чем облегчил людям жизнь в офисе и автоматизировал многие процессы, связанные с массовой публикацией контента в социальных сетях. Заслужил неплохую репутацию у начальства, но на этом и остановился.

Глеб и сам не был от себя в восторге, особенно от своей внешности, но относился к этому как к явлению непостоянному. Уже пять лет, как он собирается начать бегать по утрам, бросить курить и ходить в спортзал. От этих мыслей кубики на прессе не появляются, но зато можно убеждать себя, что сейчас просто не время. Слишком много работы. Слишком много всего. Вот еще немного разгребусь и побегу. А сейчас вообще зима и этот проклятый холод! Какой уж тут бег!

Работа – это отдельная история и целая война, где Глеб всегда в качестве побежденного, пленного и замученного. Работа для Глеба – это казнь. Ежедневная и неминуемая, как грипп в феврале.