Губы её не отвечали на поцелуи. А после моих прикосновений она сжалась, прижав ладошки к лицу. Спасибо моей многоопытной учительнице любви, которая часто повторяла: «Хочешь получить всё по высшему классу, расслабься сам, успокой женщину, создай ощущение простоты и естественности. Не спеши, дай ей привыкнуть к тебе». Мне сейчас надо убрать этот дурацкий страх, чтобы всё между нами стало простым и понятным. И я огорошил Викторию вопросом:

– Кушать хочется. Не покормишь?

Сразу обстановка таинственности, страхов и ожидания исчезла. Всё стало если и не будничным, то вполне обыденным. Мы идем в ванную мыть руки, потом на кухню, где включаем свет и смотрим друг на друга, будто увиделись в первый раз. Девушка открывает дверцу огромного холодильника и приглашающим жестом показывает, мол, смотри сам, что будешь.

– А выпить есть?

– Это у папы в баре. Что принести? Я в этом ничего не смыслю. Может, шампанское?

Из десятка разноцветных бутылок, заполнивших бар, выбираю коньяк пятнадцатилетней выдержки и бутылку красного шампанского. Этот коньяк, видимо, любит хозяин: одна бутылка пуста на две трети, а в ожидании замерли еще три, точно такие же. Под коньяк режу лимон, и совсем не потому, что я знаток этого. Просто здравый смысл подсказывает: не закусывать же колбасой, когда планируешь целоваться. Вика шампанское пить не хочет. Но я уговариваю, мол, это нам совсем не повредит. И уверенный, что второй бокал она точно не осилит, плеснул в шампанское щедрую дозу коньяка. Лимоном я закусить не смог. Уж больно кисло. Так что выдавливаю в фужеры часть этого фрукта. Коньяк отличного качества, мягкий и нежный, как бархат. Через минуту чувство радости наполняет меня, и когда фужер Виктории оказывается пуст, я выключаю свет. Я уверен в себе и в девушке. Целую, нежно обняв, легко усаживаю её к себе на колени. Она не сопротивляется, её губы податливо отвечают. Прижимается плотнее, когда кнопки рубашки расстегиваются до пояса. Целую шею и такую маленькую грудь, прекрасную и нежную до умопомрачения. И больше не в силах терпеть, поднимаю девушку на руки и несу в комнату. Это проторенная дорога, так я проделывал со своей любовницей десятки раз. Немного смущает спокойствие девушки, она не сопротивляется, но и не помогает мне ни словом, ни делом. И я не задыхаюсь в приступе страсти, проделываю это всё даже как-то буднично. Откинул покрывало с одеялом, уложил девушку в кровать и тут же стянул с нее джинсы вместе с трусиками. И если бы Вика сейчас этого не захотела, решила оттолкнуть меня, это у неё бы не получилось. У неё просто бы не хватило сил. Я так её хотел… Меня захлестнуло первобытное желание. Минуту назад просто не ожидал такого. Я хотел эту девушку и знал, что вот сейчас я её получу. Всё это было сильнее меня. Вика вскрикнула очень громко. Я не понял в чём дело, продолжал плавные движения, совсем не понимая, что девушка сжалась от боли. Я получал своё удовольствие, не понимая, что всё пошло совсем не так, и я своей неопытностью делаю ей очень и очень плохо. Виктория замкнулась. Душ её не расслабил, а от рюмки коньяка она отказалась наотрез. Что делать дальше, что говорить, я не знал. Пытался снова обнять и успокоить девушку, но в ответ услышал решительное и злое: «Отстань!» Она лежала в постели, натянув одеяло до подбородка, и совсем не хотела моего присутствия ни рядом с собой, ни здесь, в этой комнате. Ничего не оставалось, как собираться. На прощание Вика попросила захлопнуть входную дверь. Ей не хочется вставать. Я сделал, как она сказала.

Сидя в машине, я ругал себя последними словами и очень жалел, что не курю. Вспоминаю, как расстроенные мужики в кино жадно затягиваются сигаретой. Наверное, помогает. Поднимаясь к себе, даже не подумал про любовницу. Слишком много на сегодня впечатлений, да и на выходные у неё дочка всегда дома, девочка просыпается от малейшего скрипа или стука двери.

На следующий день, перед самым обедом, позвонил Виктории. Через минуту положил трубку. На душе стало совсем муторно, девушка просила ей больше не звонить.

Прошла неделя, и я снова в постели у любовницы. Понимаю, что мой опыт со второй в жизни женщиной оказался неудачным, вернее провальным. И снова моя многоопытная подруга учит меня уму разуму:

– Значит, из девушки женщину сделал. И она, по-твоему, обиделась ни за что? Какой ты ещё зелёный в этом вопросе. Учу, учу, а ты никак не можешь освоить.

– Откуда я знаю ваши женские элементарности. Я не знал, что у неё этого никогда не было.

– Не знаешь, так спрашивать надо. Есть же у кого. Ты мальчик взрослый. Не первый год с женщиной спишь. Пора бы и знать, что с нами надо очень нежно, а не по-солдатски грубо. Тем более, когда ты у девушки первый. Вторгся очень грубо, и в результате женщина почти в болевом шоке.

– Сам уже всё понял. Что мне сейчас-то делать, что предпринять?

– Ничего, любить меня и ждать, пока твоя красавица поправится. А будет в норме, сама позвонит, ей же надо эксперимент до конца довести. Если ты, конечно, отведён на эту роль. Может, тебя планируют шире использовать. В общем, не грузись, за тебя всё решат.

– Какие же вы женщины циничные в отношении друг друга.

– Глупости не городи, при чем тут цинизм. Все через это прошли, у всех было примерно так же. Тебе хочется высокой и чистой любви, как у Ромео и Джульетты, а впереди сплошная проза жизни, скрытые интересы, в которых сразу и не разберешься. В реальной жизни всё проще и намного жёстче, чем в высоких фантазиях. Неземная любовь быстро испаряется, когда сталкивается с реалиями жизни в виде отсутствия жилья, денег, машины, вкусной еды. Женщина мгновенно меняет привязанности, если не видит радужных перспектив. Ну, может немного потянуть, за неимением лучшего. Я вот мужа никогда не брошу, пока он зарабатывает, в моря ходит. Пока создает мне комфортную жизнь. Вот ты и парень красивый, и трахаться с тобой просто прелесть, но для долгой и счастливой жизни этого мало. Подкрепи это материально, и из любой женщины можешь веревки вить.

Лекция на эту тему продолжалась ещё минут пятнадцать. Слушал вполуха, мне это было совсем неинтересно, я это уже и сам знал. Всё закончилось, как обычно, затяжным повтором. Чтобы притушить недавние воспоминания, влил в себя соточку шустовского. Коньяк продлил любовную работу, домой я вернулся глубокой ночью. Останься я до утра, и точно не вышел бы на работу. Все мышцы болят, как после самой утомительной и тяжелой тренировки.

В понедельник в моей службе ничего не изменилось, никого я сильно не интересую, а с семнадцати заступаю на ночное дежурство. Дело идет к Новому году, и всем пока не до меня. Так что есть время заняться опросом жильцов, не дают мне покоя лавры знаменитых сыщиков. Решаю сначала пройтись по тем, кого не застал, а уже потом думать о повторном обходе. Одна квартира на первом этаже служебная. Проверил – стоит пустая, ставлю на схеме крестик. Следующая двухкомнатная, в ней семья из трех человек и все, кстати, дома. Мама, папа лет так под пятьдесят и дочка, симпатичная брюнетка, не обратившая на меня никакого внимания. Она студентка выпускного курса. Квартиру купили два года назад, переехали с Севера. Они ничего не видели и не слышали. Да и соседей толком не знают. Так что извините, ничем помочь не можем. Еще один крестик на схеме. По моему разумению, самые потенциальные свидетели должны проживать на первом, ну от силы втором этажах. Все события начинаются оттуда, и обзор из окон самый лучший. Их я опрашиваю как можно тщательнее. В трехкомнатной на втором этаже четвертого подъезда – мама с сыном студентом. Удивительно, но сегодня почти все дома. Женщина довольно молодая и очень привлекательная, если не сказать красивая. К неудовольствию сына, зелёного юнца, явно кокетничает, что мне, конечно, приятно, но в плане информации – полный ноль. Некогда ей по окнам пялиться и с соседями языки чесать. Работы много. Уходит рано, приходит поздно. А что сегодня не на работе, так у неё плановое посещение врача. И улыбнувшись ослепительно, добавляет – гинеколога. Сынуля краснеет, я строю безразличную рожу. От тяжеловатых форм женщины трудно оторвать взгляд. Она просчитала меня мгновенно и, явно издеваясь, просит заходить, не стесняться, даже если не будет служебной надобности. Обещаю, чуть ли не клянусь и поспешно ретируюсь. Сынок возмущен, кипит от негодования и стыда за маму. Придурок и сопляк, такой мамой надо гордиться. Представляю, сколько мужиков по ней сохнет, кто откажется от такой аппетитной женщины.

И в правду понедельник день тяжелый, до вечера на ногах. Осталось обойти всего две квартиры. Но результат нулевой, никто ничего не видел, с соседями почти не контачат, на лавочках возле дома никто не сидит. Но, как ни странно, все знают про женщину с третьего этажа первого подъезда. И рассказывают о ней довольно подробно. Мол, мужа она давно выгнала, имеет очень богатого любовника, в общем, как сыр в масле катается. Одних шуб только три. И евроремонт у неё, и мебель импортная, и машина крутая. Когда присутствует зависть, тогда все видят и всё знают. Это говорит об одном: в доме есть человек, не может не быть, который владеет нужной мне информацией. Сегодня же проведу полный анализ опроса и начну с тех, кто явно попадает под определение «перспективный свидетель».