В каждом районе Москвы имеются центры занятости, в которых можно официально стать безработным. Их деятельность регулирует городская служба занятости, которая в свою очередь подчиняется Роструду.

Функции российской службы занятости довольно обширны. Она не только регистрирует безработных и выплачивает им пособия, но и помогает найти работу, бесплатно посылает на курсы профессиональной переподготовки и еще оказывает психологическую помощь. В США, к примеру, задачи аналогичной службы куда более узкие. Она просто регистрирует безработного (для этого ему нужно потерять не по своей вине работу и находиться в ее активном поиске) и выплачивает ему пособие. Так почему же на американскую биржу труда люди идут, потеряв работу, а на нашу – не особенно?

«В России размер пособия по безработице в десятки раз ниже, чем в США или во Франции. Поэтому идти к нам считается каким-то позором», – возмущается начальник отдела информации московской службы занятости населения, кандидат экономических наук Андрей Гринберг. В США размер пособия зависит от стажа и зарплаты конкретного человека до потери работы, а также законов штата, где он проживает. На практике получается $200—400 в неделю. Правда, через 26 недель помощь прекращается, поскольку считается, что это достаточный срок для трудоустройства.

Из-за размера пособия на биржу крайне сложно привлечь даже человека, у которого нет работы. А в то, что служба занятости может помочь безработному чем-то кроме пособия, верят немногие.

Дееспособность российской биржи труда решено было проверить на перспективном работнике, потерявшем место именно из-за кризисных неурядиц. Анна окончила факультет международной журналистики МГИМО. Несколько месяцев училась в Испании, отлично знает язык. Плюс английский и немного немецкого. В сентябре она устроилась в крупное госпредприятие редактором-переводчиком с испанского языка на зарплату 35 тыс. руб. в месяц. Ровно три недели начальство ею было очень довольно, приказ о приеме на работу уже ушел на подпись «наверх». Но тут сотрудникам предприятия разослали электронное письмо: хотя «у нас большой запас прочности и наши доходы в этом году выше наших прогнозов, пока ситуация с финансами в стране остается неустойчивой и неопределенной». В связи с этим – мораторий на рост зарплат, прием сотрудников и начало проектов. Став жертвой превентивных мер, Анна пошла на биржу труда – в государственный центр занятости по ее месту жительства, в Бутове.

В понедельник в десять утра здесь несколько женщин лет за 40 и один мужчина лет 50. На стенах объявления: в салон красоты требуется администратор, зарплата – 35 тыс. руб., водитель – 30 тыс. руб. В одном из кабинетов объяснили, что если у девушки есть трудовая книжка, ей можно стать официальной безработной. По закону сделать это может любой трудоспособный гражданин, который не имеет работы и заработка, ведущий поиск работы и готовый приступить к ней через десять дней после того, как он заявил о себе в службу занятости. Впрочем, если девушка только что из института и трудовую книжку ей не успели завести, достаточно документа об образовании и паспорта. Правда, без опыта работы пособие будет минимальным – 718 руб. Безработным с большим стажем работы платят около 4 тыс. руб.

Честно говоря, заполняя анкету, мы не очень верили, что здесь удастся найти работу для журналиста-международника с высшим образованием и тремя иностранными языками. Тем более что Анна честно указала, что хочет зарплату 37 тыс. руб. Реальность превзошла ожидания. Специалист по подбору вакансий прочла анкету Анны, посмотрела на девушку с недоумением и поинтересовалась, не пробовала ли соискательница искать вакансии в интернете. И тут же согласилась предоставить свою профессиональную помощь в этом поиске. База данных службы занятости, как мы выяснили, из тех же вакансий, что и у агентств типа Superjob: на момент нашего визита в ней содержалось 177 тыс. вакансий – больше, чем безработных в столице. Специалист службы занятости легко ориентируется среди этого многообразия.

Итог: компания «Байтен Буркхардт Рехтсан-вальтсгезельшафт мбх» предлагает Анне работу переводчика на 35 тыс. руб. Переводчик на 50 тыс. руб. требуется «Уайт энд Кейс ЛЛК», и три другие компании ищут менеджеров по связям с общественностью и журналистов со знанием иностранного языка за 30 тыс. руб.

Хотя сейчас вакансию найти еще возможно, ситуация ухудшается. Персонал никто старается не нанимать. Это уже почувствовали на себе хедхантеры. Если раньше они искали ценные кадры, то теперь придумывают, как наиболее безболезненно их увольнять.

Услуга аутплейсмента, по оценкам руководителя отдела по работе с клиентами холдинга «Империя кадров» Юлии Смирновой, выросла на рынке с 1 сентября по конец октября 2008 года на 40%. Аутплейс-мент позволяет предприятию избавиться от сотрудника, сэкономив на выходных пособиях, а самому сотруднику – не остаться без работы. «Работодатель, сокращая сотрудника, должен заплатить ему выходное пособие в размере двух месячных окладов, – объясняет Смирнова механизм услуги. – Чтобы избежать этой выплаты, работодатель обращается в кадровое агентство. Оно убеждает сотрудника уволиться по собственному желанию (в этом случае выходное пособие отменяется), находит для уволившегося сотрудника новую работу и получает гонорар в размере от половины до 100% месячной зарплаты сотрудника».

Другая хитрая схема называется аутстаффингом. Она стала популярна из-за того, что многие компании не могут полностью загрузить сотрудников. И работодатель, и сотрудник готовы пойти на компромисс: пережидая кризис, работник будет работать на полставки. Однако, как объясняет Юлия Смирнова, на практике перевод сотрудника на полставки вызывает массу вопросов со стороны проверяющих органов. Тогда работник увольняется по собственному желанию и переходит на работу в кадровое агентство. Только по бумагам: в реальности он работает на старом месте и деньги ему платят там же. Расчет на то, что кризис кончится и работник вернется на старое место. Агентство за такую рокировку получает оговоренную комиссию.