А где в том месте росол найдут, и ему тут варницы ставити и соль варити и по рекам и по озерам в тех местех рыба ловити, безоброчно.

А где будут найдут руду серебряную или медную, или оловянную, и Григорью тотчас о тех ему рудах отписывати к нашим казначеям, а самому тех руд не делати, без нашего ведома; а в Пермские ему ухожеи и в рыбные ловли не входити. А льготы есми ему дал на 20 лет – от Благовещеньева дни лета 7066 до Благовещенья дни лета 7086; и кто к нему людей в город и на посад, и около города на пашни ина деревни и на починки, придут жити неписменных и нетяглых людей, Григорью с тех людей, в те льготные 20 лет не надобе моя царева и великого князя дань, ни ямские, ни ямчюжные денги, ни посошная служба, ни городовое дело, ни иные никоторые подати, ни оброк с соли и с рыбных ловел, в тех местех.

А которые люди едут мимо тот городок нашего государства или иных земель с товары или без товару, и с тех людей пошлины не имати никоторые, торгуют ли тут, не торгуют ли. А повезет он или пошлет ту соль или рыбу по иным городом, и ему с той соли и с рыбы всякие пошлины давати, как и с иных с торговых людей наши пошлины емлют. А кто у него учнет в том его городке людей жити пашенных и непашенных, и нашим пермским наместником и их тиуном Григорья Строганова, и что его городка людей и деревенских, не судити ни в чем, и праведчикам и доводчикам и их людем к Григорью Строганову и к его городка и к деревенским людем не вьезжати ни по что, и на поруки их не дают и не всылают к ним ни по что; а ведает и судит Григорей своих слобожан сам, во всем.

А кому будет иных городов людем до Григорья какое дело, и тем людям на Григорья здесь имати управные грамоты, а по тем управным грамотам обоим, ищеям и ответчикам, безприставно ставитца на Москве перед нашими казначеи на тот же срок на Благовещеньев день. А как те урочные лета отойдут, и Григорью Строганову наши все подати велети возити на Москву в нашу казну на тот же срок на Благовещеньев день, чем их наши писцы обложат. Также есми Григорья Аникеева сына Строганова пожаловал: коли наши послы поедут с Москвы в Сибирь или из Сибири к Москве, или из Казани наши посланники поедут в Пермь или из Перми в Казань мимо тот его городок, и Григорью и его слобожанам нашим Сибирским послом и всяким нашим посланникам в те его льготные 20 лет подвод и проводников и корму не давати; а хлеб и соль и всякой запас торговым людем в городе держати, и послом и гонцоми проезжим людям и дорожным продавати по цене, как меж собя купят или продают; и подводы, и суды, и гребцы, и кормщики наимают полюбовно всякие люди проезжие, кому надобе, и кто у них дешевле похочется наняти.

Также есми Григорья Аникеева сына Строганова пожаловал: с пермичи никоторые тяглы не тянути и счету с ними не держати ни в чем до тех урочных лет. И во всякие угодья пермичам, и в земляные и лесные, от Лысвы речки по Каме по речками по озером и до вершин до Чусовые реки у Григорья не вступатися ни в которые угодья в новые. А владеют пермичи старыми ухожеи, которыми истари владели, а Григорей владеет своими новыми ухожеи, с которых ухожаев и со всяких угодей в нашу казну никоторых пошлин не шло, и в Казань ясаков нашим боярам и воеводам в нашу казну не плачивали и преж того в Казань не давывали.

А что будет нам Григорей по своей челобитной ложно бил челом, или станет не по сей грамоте ходити, или учнет воровати – и ся моя грамота не в грамоту.

Дана грамота на Москве лета 7066 апреля 4 дня (55).

От царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Русии к Соли к Вычегодской Оникею Федорову сыну Строганову да Клинку Просужему да Усолских деревень Офоне Князеву, да в Пачеозеро Федору Прыгину, да Калинке Мелентьеву да в Баскаче село Тимошке Обакумову.

Писал к нам ты Оникей Строганов, что ты по нашему наказу у Вондокурских и у Пачеозерских ключников наш оброчный хлеб обмерил всеь сполна и с недоборным четвертком руки пятьсот шестнадцать четвертков без полу, четвертки ржы, а в Московское число тысяча шестнадцать чети с оминою. Да семсот осмнадцать четвертков без четвертки овса, а в Московское число тысяча четыреста тридцать пять чети, да сорок четыре четвертка ячмени, а в Московское число восемьдесят семь чети. И как к Вам ся грамота та приидет и Вы бы часа того, тот хлеб рож и о весь ячмень продали потамошнему и по усолской цене, почему у Вычегодцкие Соли меж себя ржи и овса и ячмени четверть купят. А что на том хлебе денег возмете, и вы б те денги все сполна привезли на Москву к нашей казне и отдали в четверть диакам Дружине Володимерову, да Федору Рылову сполна. А не продадите того хлеба и денег не пришлете нам на Москву часа того, или которая тому нашему хлебу будеть убыль и то мне велети взяти на Вас вдвое. А самим Вам быти от меня царя и Великого князя в казни.

Писан на Москве лета 7065 году сентября в 21 день.

На обороте: Царь и великий князь всеа Русии; на склейке: диак Дружина Володимеров (6).

Се аз царь и великий князь Иван Васильевич всея Русии пожаловал есми Якова Аникеева сына Строганова, что он нам бил челом и сказывал, что деи они в нашей вотчине в тех же местех, которые места дали есми им на льготу, да и грамоту жаловальную брату его Григорью дали, от Лысвы речки до Чусовые реки, по обе стороны Камы реки, места пустые, лесы черные, речки и озера дикие, а всего деи того пустого места по Каме на 100 на 40 на 6 верст. А по Чусовой реке вверх на пустом месте при наволоке нашли росол, и они деи у того росолу без нашего ведома крепости учинити не смеют; а по другую деи сторону Чусовые реки с устья и до вершины, и от Чусовые реки вниз по реке Каме до Ласвинского бору, по обе стороны Камы реки, островы и наволоки места пустые, лесы черные, и речки и озера дикие, а всего деи того пустого места на 20 верст, им не даны, и в нашей жаловальной грамоте у них те пустые места не написаны и пашни на том месте не пахиваны, и дворы не стаивали, и в нашу деи цареву и великого князя казну с того места пошлина никакая не бывала и не отдано деи то место никому, и в писцовых деи книгах и в купчих и в правежных грамотах то место не написано ни у кого, и у пермич деи в тех местах письменных в писцовых книгах ухожеев нет никоторых.

И Яков хочет у того у соленого промыслу крепости поделати собою, городок и варницы поставити, и людей назвати неписьменных и нетяглых, и городовой наряд скорострельной, пушечки и затинные и ручные пищали, учинить, и пушкарей, и пищальников, и кузнецов, и плотников и воротников устроити, и сторожей держати собою ж, для приходу нагайских людей и иных орд. И нам бы Якова Аникиева сына Строганова пожаловати: на том пустом месте у соленого промыслу крепости поделати собою, городок и варницы поставить, и людей называти неписьменных и не тяглых, и городой наряд скорострельный, пушечки и затинные и ручные пищали, учинить, и пушкарей и пищальников, и кузнецов, и плотников и воротников устроити, и сторожей держати собою ж, для приходу нагайских людей и иных орд, и около того места лес по речкам и до вершин и по озерам сечи, и пашни пахата, и сена ресчистя косити и всякими угодьи владети. И оже будет так, как нам Яков Аникеев сын Строганов бил челом, и аз царь и великий князь Иван Васильевич всеа Русии Якова Аникеева сына Строганова, по его челобитью пожаловал, велел ему на том пустом месте на Чусовой реке в тех же местех, которые места за ними в нашей в прежней жаловальной грамоте написаны, у соленого промыслу, где они ныне росол нашли, крепости поделати, и городок поставити, и городовой наряд скорострельной, пушечки и затинные пищали и ручные, учинити, и пушкарей, и пищальников, и кузнецов, и плотников и воротников устроити, и сторожи держати собою для бережения от нагайских людей и от иных орд, и около бы городка у соленого промыслу варницы и дворы ставити по обе стороны Чусовые реки, по речкам и по озерам и до вершин, и от Чусовые реки по обе стороны Камы реки вниз на 20 верст до Ласвинского бору, по речкам и по озерам и до вершин лес сечи, и пашни пахата, и пожни росчищати, и рыбными угодьи и иными всякими владети, и людей неписбменных и нетяглых называти, а нашей бы казне в том убытка не было. А из Перми и из иных городов нашего государства Якову тяглых людей и письменных к себе не называти и не принимати, а воров ему и боярских людей беглых с животом, татей и разбойников не приимати же. А приеждет кто к Якову из иных городов нашего государства или из волостей тяглые люди с женами и детьми от себя отсылати опять в те ж городы, из которого города о которых людех отпишут имянно, и у себя ему тех людей не держати и не приимати их. А которые люди кто придет в тот город нашего государства или из иных земель люди с женьгами или с товаром, соли или рыбы купити или иного товару, и тем людем вольно товары свои продавати, и у них покупати без всяких пошлин, А которые люди пойдут из Перми жити, и тех людей Якову имати с отказом неписьменных и нетяглых. А где в том месте росол найдут, и ему тут варницы ставить и соль варити. И по речкам и по озерам в тех местех рыбы ловити безоброчно. А где будет найдут руду серебряную, или медяную или оловянную, и Якову тотчас о тех рудах отписывати нам, а самому ему тех руд не делати без нашего ведома. А в Пермские ухожеи и в рыбные ловли Якову не входити, которые писаны у пермич в писцовых книгах и в правежных грамотах. А льготы есми ему дал на те новые места, о которых нам Яков бил челом, по другую сторону Чусовые реки и от Чусовые реки по Каме вниз на 20 верст по обе стороны Камы реки до Лосвинского бору, на 10 лет в ту ж льготу, чем их преж того пожаловал по Григорьеву челобитью от Благовещениева дни лета 7076 до Благовещеньева дни лета 7086. И кто к нему людей в городок, и на посад, и около города на пашни, на деревни и на починки придут жити неписьменных и не тяглых людей, и Якову с тех людей в те льготные 10 лет не надобе моя царя и великого князя дань, ни ямские, ни ямчужные деньги, ни посошная служба, ни городовое дело, ни иные никоторые подати, ни оброк с соли и с рыбных ловель в тех местех. А которые люди едут мимо тот городок нашего государства или иных земель с товары или без товару, и с тех людей пошлины не имати никоторые, торгуют ли они тут, не торгуют ли. А повезет он или пошлет ту соль или рыбу по иным городам, и ему с той соли и с рыбы всякие пошлины давати, как и с иных с торговых людей пошлины емлют. А кто у него учнет в том его городке людей жити пашенных и непашенных, и нашим Пермским наместникам и их тиунам Якова Строганова и что его городка людей и деревенских не судити ни в чем, и праведчикам и доводчикам и их людем к Якову Строганову и к его городка и к деревенским людем не вьезжати ни по что, и на поруки их не дают и не всылают к ним ни по что; а ведает и судит Яков своих слобожан сам, во всем или кому прикажет.