Загремел тоже скучал и томился. Он привык много ходить, размахивать топором, драться, и это слишком легкое путешествие его попросту сердило. Дор хотел было предложить Загремелу сразиться в крестики-нолики — этой восхитительной игре он научился у сына одного солдата-поселенца, — но передумал. Все равно ясно, кто выиграет, ведь ог-ры не очень сообразительные ребята.

Гранди развлекался болтовней с проплывающими мимо рыбами и прочим морским населением. Каких только сплетен он не наслушался, просто поразительно! Пронырливый рыба-пила завел роман с супругой рыбы-молота. Молот заподозрил неладное и вскорости вышиб пиле зубы. Некий морской шприц завел привычку наведываться к подводному источнику пресной воды и насасываться до упора — пьянел, негодяй, от редкого напитка. А одна маленькая улитка однажды в полночь... А одно благородное тресковое семейство в один прекрасный день...

Айрин тем временем разговорилась с кентавром: — Ты такой умный, Чет, а магией владеешь... ну... слишком простой. Почему так?

— Талант дается свыше. Его нельзя выбрать по собственному вкусу, — философски заметил Чет. Он лежал посредине лодки и чувствовал себя, кажется, неплохо. — А нам, кентаврам, к магии следует подходить особенно осторожно, поскольку сама возможность существования магии среди племени кентавров признана совсем недавно... А моя мама...

— ...вообще считает магию непристойностью, — закончила за него Айрин.

— Мама считает, что в магии нет ничего позорного, когда ею владеют... существа низшего порядка.

— Допустим, люди, — с угрозой в голосе подсказала Айрин.

— Надо относиться к таким вещам более спокойно. Мы, кентавры, не против людей, а люди именно магией в значительной мере восполняют свои недостатки.

— Если люди такие жалкие существа, то как же они правят Ксанфом? — сурово спросила Айрин. Дор прислушался. Это интереснее, чем рыбьи сплетни.

— А так ли уж несомненно, что именно люди правят Ксанфом? Я бы сказал, что это спорный вопрос, — невозмутимо продолжил Чет. — Не исключено, что драконы на северных окраинах считают иначе. Но мы, кентавры, не отнимаем у вас права думать, что правите вы. Если вы укажете на какого-то человека и скажете: «Вот он будет править Ксанфом», — мы не станем противиться. Но лишь до тех пор, пока этот человек не начнет вмешиваться в важные дела.

— А что у вас считается важными делами?

— Кентавры живут в очень сложном мире. Тебе не понять.

— Ах вот как! — возмутилась Айрин. — А ну выкладывай, что это за сложности.

— Я не вправе выкладывать. Разглашать запрещено.

Дор почувствовал, что хвостатый зазнайка сейчас получит. Недалеко от Айрин лежали семена. И кое-какие из них уже начали с легкими хлопками прорастать, пускать ростки и корешки. Короче, Айрин гневалась, но по-девичьи умело скрывала это.

— Но у людей в руках самое классное волшебство!

— Конечно, если вообще ценить его.

— А вот что бы вы, кентавры, запели, если бы мой папа, король Трент, начал превращать вас... во фруктовых мух?

— Фрукты — еда, — вмешался Загремел. — Мечи их сюда!

— Обжорство — грех, сын мой, — заметил Гранди. — До завтрака еще два часа.

— Эй, я сейчас выращу хлебное дерево, — пообещала Айрин. — Посмотришь, как оно взойдет.

Айрин выбрала нужное семечко и сунула в один из горшков с землей — их тоже предусмотрительно захватили с собой.

— Расти, — скомандовала она. Семечко пустило росток. Огр наблюдал с жадным интересом — скорей бы появилось дерево и угостило его пухлой буханкой.

— Король Трент не стал бы превращать кентавров в мух. Это глупо, — отозвался Чет. — Мы, кентавры, с королем не ссоримся.

— Да вы его просто боитесь. Вам выгодно с ним ладить.

— Ошибаешься, Айрин. Кентавры — прирожденные стрелки из лука. Никто не смеет к нам приблизиться, если мы того не желаем. Мир с Трентом — это наш собственный выбор.

— А как ты относишься к собственным магическим способностям? Ты никогда об этом не говорил, — ловко перескочила на другую тему Айрин. — Ты такой умный-разумный, а умеешь всего-навсего уменьшать валуны.

— Как сказать, как сказать. Да, я всего-навсего дроблю валуны. Но известно ли тебе, во что я их превращаю? Так вот, я превращаю валуны в россыпи мелких камешков, именуемых кальками. И потом с помощью этих ничтожных кусочков и проводятся калькуляции, то есть сложные расчеты. Так что и мой скромный дар не без пользы...

— Чудовище приближается, — вмешался Гранди. — Тут одна рыбешка сказала...

— Но здесь чудовища не водятся, в этих местах, — возразил Дор.

Гранди еще раз расспросил рыбешку.

— На нас движется морской дракон, — уточнил Гранди. — Волна ему шепнула, что мы проплываем, вот он и решил сам убедиться. Глубина здесь для него вполне подходящая.

— Немедленно выбираемся на мелководье! — крикнул Дор.

— Но в этом месте неудобно, — возразил Чет.

— Зато сожрать нас всех здесь очень удобно, — съязвила Айрин. — С драконом нам не справиться. Надо просто уступить ему дорогу. Только на мелководье!