Толик, как мне кажется, рассуждал так: если существует риск «спалиться» по дороге в туалет или обратно, нужно воспользоваться традиционным методом. Вот только почему он решился на столь радикальный способ? Можно было бы использовать что-нибудь подходящее, а потом выкинуть в окно! Но это – на трезвую голову, а Толик тогда этим похвастаться никак не мог. Взгромоздившись на подоконник, наш несчастный приятель на какое-то время озарил окрестности видом своей белой задницы (у солдат задницы и ноги всегда были белыми, потому что все остальное тело быстро чернело от загара), но не удержался на скользкой от только что закончившегося дождя поверхности и полетел.

На его счастье, грохнулся он прямо на глазах у медбрата Славы, который вышел из санчасти покурить. Тот моментально бросился к Толику и сумел быстро организовать его госпитализацию. Но разбился Ерошенко крепко: переломы рук и ног, сотрясение мозга, разрыв селезенки, ушибы целой кучи других внутренних органов. Говорят, что пьяным везет… Может, так оно и есть. А может быть, дело в том, что организм у нашего летуна оказался крепким, как никак – почти профессиональный боксер. Но скорее всего все закончилось хорошо благодаря совокупности этих факторов, умноженных на блестящую работу хирургов в городском госпитале, собравших Толика по кусочкам.

Когда мы потом приезжали его проведать, самым трудным для Тольки было не смеяться. Не смеяться Ерошенко и так-то не умел, а уж когда мы начинали дразнить его, в красках описывая его же приключение, получившее название «Яйца над пропастью», то из-под километров бинтов раздавалось только жалобное: «Замолчите, идиоты, мне смеяться больно!»

«Яйца над пропастью» заслуженно вошли в список самых ярких происшествий не только в жизни нашего полка, но и всего Закавказского военного округа. На следующее после исторического полета утро штаб округа проводил традиционную планерку, в том числе собирая данные о происшествиях за минувшие сутки. На связи в Тбилиси находился лично командующий войсками округа, генерал Родионов.

Толик среди зрителей. Уже восстановился после своего исторического полета

Мы с Игорем Николаевичем Родионовым, как оказалось, буквально бегали друг за другом. Он появился в Закавказье позже меня, в апреле 1988 года. Зато приехал из моего родного Московского военного округа, первым заместителем командующего которого он стал летом 1986-го, за несколько месяцев до моего там появления. Не исключено, что генерала Родионова направили на Кавказ со вполне однозначной задачей – не допустить дальнейшей эскалации конфликтов. После погромов в Сумгаите стало очевидно, что события в регионе в любой момент могут выйти из-под контроля, и вполне вероятно, что армии пришлось бы заниматься выполнением не совсем привычных для нее задач. Косвенно эта версия подтверждалась еще и тем, что генерала назначили не только командующим войсками округа, но и военным комендантом Тбилиси. Впоследствии я только укрепился в своем предположении, когда вызревавший на протяжении восемьдесят восьмого года нарыв лопнул в Тбилиси весной восемьдесят девятого, уже после моего возвращения домой.

Игорь Родионов, в 1988 командующий Закавказским военным округом

В ночь на 9 апреля 1989 в Тбилиси войска разогнали митинг грузинской оппозиции у Дома правительства. Погибли 19 человек, по самой распространенной версии – в результате давки и ран, нанесенных саперными лопатками. Так называемая «комиссия Собчака», которая потом проводила расследование, так и не установила, кто отдал приказ на вытеснение людей с площади.

Многие утверждали, что приказ этот отдал именно командующий округом. Так или иначе, жесткость генерала Родионова если и не привела к решению самой грузинской проблемы, то сыграла положительную роль в его карьере. Ситуация в Грузии последовательно ухудшалась, и тбилисские события лишь привели к всплеску популярности Звиада Гамсахурдия, в итоге ставшего президентом. В нашем полку лидера грузинских националистов абхазы и осетины называли не иначе как «Змияд», а в Москве я столкнулся с новой для меня поговоркой: «Геморрой и Гамсахурдия». Что же до генерала Родионова, то Игорь Николаевич уже в августе 1989 года был переведен обратно в Москву и в конце концов занял, хоть и ненадолго, пост министра обороны.

Тбилисские события 9 апреля 1989 года

Но все это произошло потом. А в тот день генералу Родионову сообщили, что в 130-м артиллерийском полку в Кутаиси произошло ЧП: из окна выпал военнослужащий. Диалог пересказали, конечно же, наши штатные «уши» из штаба корпуса.

– При каких обстоятельствах? – пробасил генерал. Сначала повисла пауза, а потом из Кутаиси раздалось какое-то нечленораздельное мычание.

– В чем дело? При каких обстоятельствах, я спрашиваю!

– Э-э-э, при отправлении естественных надобностей, товарищ генерал! – набравшись духу, отрапортовал дежурный из Кутаиси. Опять пауза, только теперь уже в Тбилиси.

– Он срал из окна, что ли? – генерал слово в слово повторил вчерашний вопрос нашего замполита.

– Так точно, товарищ генерал!

– Ну… Он хоть живой?

– Так точно, товарищ генерал!

Полученные ответы настроили генерала Родионова на философский лад.