И тут Эхс вздрогнул. Что-то стремительно пересекло тропинку прямо перед их носом. Оно было то ли на длинных косульих ножках, а может, с крыльями…

— Это что пробежало? — спросил Эхс.

— А, всего лишь какая-то байка, — пожав плечами, пренебрежительно бросил скелет. — Заметил, какого она цвета?

— Кажется, красного?

— Ну да, красного. Поэтому они и зовутся — Краснов айками. Ты разве никогда раньше их не встречал?

— Там, снаружи, вроде нет, — неуверенно ответил Эхс.

Потом они подошли к кустарнику, увешанному черными ягодками. Кустарник все время шелестел, тихо, как бы про себя. Эхсу даже почудилось, что он как будто шевелит губами.

— Бузина, — тоже тихо пояснил Косто. — Ну, не будем ей мешать. Она же все время занята, непрерывно пишет письма своему дяде.

Эхс не стал возражать, и они пошли дальше.

Через какое-то время они вошли под густое переплетение лозы. Глянув вверх, Эхс с удивлением обнаружил, что с потолка на него смотрят, хмуро, весело, жадно и еще на сотню ладов. Но не просто смотрят, а через очки: розовые, черные, желтые.

— Что это за очкастая гляделка такая? — спросил Эхс. — Стой, я, кажется, знаю. Отец когда-то повстречался с ней и с тех пор стал очень умным. А она-то почему здесь оказалась?

— Сейчас узнаю, — сказал Косто, протянув свою костлявую руку к очкам; надел их, подождал немного и произнес:

— Очкастая гляделка говорит, что выпала из общексанфского перечня имен и названий. Выпала и затерялась.

— А что за перечень такой? — спросил Эхс. — Я и не знаю.

— Гляделка сейчас объяснит… Так, ага. Она говорит, что кто-то родом из Обыкновении проходил здесь. Этот кто-то занимался переписью всего, что существует в Ксанфе. Всех переписал.., кроме гляделки. И теперь она не знает, есть она или нет.

— Плохо дело, — вздохнул Эхс. — Выходит, теперь нельзя будет вмиг поумнеть.

Косто вернул очки на место, и они пошли дальше.

И пришли к чему-то очень маленькому, почти незаметному.

— А это еще что такое? — Эхс присел на корточки, чтобы получше это рассмотреть.

— Дай-ка взглянуть, — приблизился скелет. — А, это «Р»! Но его еще надо разыскать.

— Р.., разыскать?

— Если его Р-азыскать и Р-аскусить, то Р-езультат будет Р-азительный.

— Р.., разительный?

— Несомненно. Только надо правильно составить Р-ецепт.

— А не лучше ли заняться Д-обычей «Д»? — хмуро предложил Эхс. — Д-обыв «Д», мы сможем Д-ойти до Д-вери, если она Д-ействительно существует.

— Д-ельно Д-умаешь, Д-ружище, — не уловив иронии, согласился скелет.

Они продолжили свой путь мимо затерянных предметов. На глаза им попадались то побелевшая от времени кость какого-то существа — и Косто так обрадовался этой находке, будто кость принадлежала существу, доселе неизвестному ни в Ксанфе, ни в Обыкновении; то восьмая, самая красивая ленточка небесной радуги; то пересохший поток сознания; то чья-то давно погибшая репутация.

Но Эхс не мог всем этим любоваться, потому что думал совсем о другом: как выбраться из гипнотыквы? Что сейчас происходит с его телом? А вдруг дракон учует его? И тогда он выйдет, а тела-то нет…

Так они брели, брели и набрели наконец на какую-то молодую женщину, сидящую в корыте. Красотка с телом цвета бронзы была великолепно сложена (Эхс понял это, потому что на незнакомке ничего не было, кроме какого-то узкого металлического нагрудника).

— Ой, неужели меня нашли! — увидев путешественников, прямо подскочила от радости бронзовая незнакомка. — Привет, мальчики!

— Привет, — ответил Эхс, изо всех сил стараясь смотреть повыше ее груди. — Я Эхс, а он Косто.

— Привет, Эхс и Косто, — сияя от радости, прощебетала незнакомка. — Я Роза, родом из медяков.

— Так ты медяк! — воскликнул Эхс.

— Не медяк, а медяшка, — поправила Роза. — Я ведь женщина, как ты, наверное, уже понял. Мужчины у нас медяки.

— Да, извини, конечно заметил, но… — начал было извиняться Эхс.

— Чего там, прощаю, — успокоила медяшка.

— А ведь я тебя искал, — сказал Эхс.

— О, тогда поздравляю с находкой. А разве мы раньше встречались? — кокетливо спросило медяшка, тряхнув медной гривой волос.

— То есть, я искал твой город, Медный, ты ведь там живешь? А около него, как мне кажется, находится пастбище кобылок-страшилок, — пояснил Эхс. — Ты случайно не знаешь, где это пастбище?

— Ну что ты, я все забыла, просто начисто. Так, значит, ты тоже не знаешь? А я-то подумала, ты пришел, чтобы показать мне дорогу.

— Я попал сюда случайно, — признался Эхс.