– Будем надеяться, – сказала Чекс. – Давайте попробуем. А я хочу поблагодарить тебя, Троян, и твоих сотрудников. Поработали все здорово, и не их вина, если наша затея не увенчается успехом.

– Отнеси этот сон Тучной Королеве, – велел жеребец кобылке Нектарис. – Посмотрим, каков будет эффект.

Нектарис прикоснулась носом к капсуле со сном (та тут же растаяла), подскочила и взмыла вверх прямо сквозь крышу съемочного павильона. Затем растаял и сам павильон.

Ночная кобылица исчезла в окружающей злое облако тьме. Сама Тучная Королева оставалась на виду. Она выглядела задремавшей, а такое состояние как нельзя лучше подходило для доставки сна. Но в последний момент Чекс снова стали одолевать сомнения: сможет ли сладкий сон повлиять на столь мрачное и злобное создание?

Туча содрогнулась. Демонстрация сна началась.

Увидев сбоку какой-то отблеск, Чекс покосилась в ту сторону и увидела появившееся на гладкой корке сыра изображение. Поскольку обитатели гипнотыквы изучали воздействие своих творений на адресатов, у них имелись приспособления, позволявшие оценить эффект. С помощью одного из них Чекс могла отслеживать сон таким, каким он воспринимался Тучной Королевой.

Уже с первой сцены туча попыталась вмешаться, ведь стоило ей как следует окатить принцессу дождем, ей стало бы не до любовных свиданий, да и едва ли эта мокрая курица со слипшимися волосами смогла бы очаровать дракона. Но как Королева ни тужилась, ей не удалось зависнуть над местом действия: мешал встречный ветер.

Когда принцесса совершала утомительный подъем на гору к замку, Королева попыталась плеснуть ей воды, а еще лучше – зашвырнуть градину прямо за вырез платья, – такое выведет из себя любую принцессу. Но облако, словно погруженное в какую-то липкую жидкость, шевелилось так медленно, что к тому времени, когда ему удалось уронить первые капли, девица уже вступила под крышу замка. С досады Тучная Королева шарахнула молнией по крыше замка. Крыша удар выдержала, а вот туче, оказавшейся прямо над королевской резиденцией, пришлось выслушать разговор принцессы сначала с отцом, а потом и с матерью. Королева – ясное дело – разразилась громом, но во сне никто не обращал на него ни малейшего внимания.

Дальше дело пошло еще хуже. Когда принцесса двинулась к уступу, ничто не мешало туче следовать за ней, но дождевые струи ветер сносил так, что они орошали скалы позади девушки.

Уж что-что, а заглушить крик, предупреждающий дракона о засаде, не должно было составить для Тучной Королевы труда – но и тут ничего не вышло. Девичий голосок каким-то образом перекрыл громовые раскаты.

То, как дракон поджарил солдат, тучу позабавило, но впечатление было испорчено тем, что ей не удалось сдуть крылатого ящера с неба. Парочка приземлилась на каком-то дурацком острове, который оказался защищенным чарами: ни тебе снегом засыпать, ни градом побить, ни дождем залить. И это в то время, когда принц и принцесса, превратившись в единорогов, самым бесцеремонным образом наслаждались своим счастьем!.. Выдержать такое надругательство над ее худшими чувствами Тучная Королева просто не могла: от злости она лопнула, разбрызгавшись каплями тумана.

Чекс вскинула голову и увидела лишь звездное небо и огоньки в домах Ксанфа. Темная туча исчезла с небосвода.

– Получилось! – воскликнула она. – Наш сон сработал!

– Значит, это был по-настоящему страшный сон, – с удовлетворением сказал ночной жеребец, явно мучившийся проблемами профессиональной этики. – А то я, признаюсь, волновался.

– Спасибо вам всем, – сказала Чекс. – А теперь мне пора в путь.

Она расправила отдохнувшие крылья: кентаврица не слишком любила ночные полеты, но уже потеряла слишком много времени и не могла позволить себе задерживаться дольше.

– Удачных вам кошмаров! – крикнул Гранди остающимся на луне, когда взлетал на спине Чекс в лунное небо.

Полет проходил безо всяких приключений, и в положенное время на виду показались посадочные огни Прикольной горы. Чекс запросила посадку, а Гранди, зная, что доступ в это место разрешен лишь крылатым чудовищам, спрятался в ее гриве и раз в кои-то веки умолк. Что само по себе было для нее немалым облегчением.

Только сейчас Чекс пришло в голову, что, вероятно, ее сынок оказался не в стойбище гоблинов, а где-то у Сбулочной реки благодаря вмешательству волшебника Мэрфи. Все, что могло пойти у гоблинов наперекосяк, наперекосяк и пошло. Однако испортить задуманную пакость еще не значит обернуть все к лучшему. Так, во всяком случае, ей казалось.

Лишь встретившись с Черионом и подробно рассказав ему о случившемся, она позволила себе несколько расслабиться. Разумеется, тревога за малыша ее не оставила, но груз ответственности за принятие решений лег теперь на широкие плечи Чериона. Который всегда знал, что делать.

Дженни и Че связали руки, на шеи им накинули веревки, однако – поскольку гоблины вовсе не собирались их нести – ноги оставались свободными. Им приходилось спешить, а стоило замешкаться, как гоблин дергал за веревку. Дженни промокла насквозь, и ее очки основательно заляпало грязью, но даже при этом она видела лучше, чем без них. Что радовало девочку, хотя в таком положении радоваться было бы глупо.

Так или иначе, во многом благодаря очкам, Дженни подметила некую странность; ей показалось, что их схватили не те гоблины, которые бежали от бам-буховых вишен. И уж во всяком случае, среди них не было Годивы.

– Че, – пробормотала она, ковыляя по кочкам, – эти гоблины, они…

– Не те, которые сцапали меня сначала, – ответил кентавр, не дождавшись конца фразы. – И боюсь, что эта шайка еще хуже.

– Но разве не все гоблины плохие?

– Плохие-то все, но и среди них одни могут быть еще хуже других. Годива не была так уж жестока. И, когда ты появилась, она пыталась найти тропу, ведущую на север. А эти чешут прямиком на юг.