– Но, а другие двери, донесся ее голос из физического мира. – Здесь столько замечательных...

Он тоже сожалел о том, что они не могли провести вечность в макронной цитадели знания. Ведь это лишь одна стотысячная всех передач – это становилось все яснее, по мере того, как он узнавал все больше об объеме передач и их диапазонах, а это, в то же время, лишь стотысячная часть среди других областей знания. Университет? Это был межгалактический образовательный комплекс невообразимых размеров. Но в создавшемся положении они вынуждены были ограничится лишь малой каплей океана информации, не обращая внимания на его бескрайние просторы. Они явно были не достойны всего этого.

Микрокосм биофизической химии: казалось, будто они стояли в чане с протоплазмой, они могли ощущать ее, видеть ее свойства, и в то же время оставаться в своей реальности. Сферическое образование, заключенное в слоистую плазменную мембрану, жило своей жизнью, поверхность его ритмично пульсировала. Внешне это выглядело как мешок с протеином, карбонатами, липидами, ионами металлов – все вместе раствор с нейтральным pH. Но это было больше, чем физика.

– Что это? – недоуменно спросила Беатрикс.

– Модель клетки, – ответил Иво. – Нам нужно ознакомиться с базовыми элементами жизни, потому, что...

Но Беатрикс смутилась – она не могла понять технические детали. Да и Иво вряд ли был способен все объяснить, он чувствовал себя полным невеждой в этом храме знания.

Он решил опустить подробности и сказал:

– Смотрите, вот это ядро.

Такое объяснение удовлетворило Беатрикс. Она разглядывала мягкую массу ядра и основные его органеллы, плавающие и пульсирующие в колышущемся объеме. Это было что-то вроде мозга организма – ведь в ядре находится жизненно необходимый набор хромосом, бережно спрятанный в мягкой матрице. К стенкам ядра крепился эндоплазменный скелет – система мембран, пронизывающих клетку. Это подобие скелета и нервной системы животного выполняет функции остова клетки и передачи нервных импульсов. Поверхность ядра была усеяна рибосомами, производящие необходимые для жизнедеятельности клетки протеины.

– Она живая, – просто выразила свою мысль Беатрикс.

Да, она была живой. В ней находился аппарат, называющийся комплексом Гольджи, который отвечает за синтез некоторых ферментов и сложных гидрокарбонатов. Дышала клетка при помощи митохондрий. Постоянно мигрирующие лизосомы охраняли клетку от болезней – комки активных ферментов, разрушали инородные тела. Все необходимое для выживания имелось в этом создании.

– Это то, что нам придется сохранить, – объяснил Иво. – Тело, как мы его себе представляем, должно исчезнуть; но функционирующие клетки – такие как эти, – должны остаться. Они не должны погибнуть, хромосомный набор не должен быть поврежден.

– Да, – согласилась Беатрикс, поняв суть, но не детали. – Я запомню.

Затем они осторожно отошли от модели. Назад, в канал информации, через университет, держа в руках знания будто бокал с шампанским и осторожно потягивали его, запоминая вкус, – назад, в серые будни.

Они сняли шлемы и обернулись. Афра и Гротон нетерпеливо ждали рассказ.

– Мы столь многого не знаем! – сообщила им Беатрикс. 

Остальное было рутиной. Он провел Гротона, Афру, а затем и Брада. Разум не был для этого нужен, более того, он доставлял неудобство – ведь совсем рядом притаился разрушитель. Хоть Браду он уже не был страшен.

– Это что-то вроде взаимного контакта, – начал пояснять Иво. – Важно не столько то, что вы увидите его, оно должно увидеть вас. Модель клетки это только наглядное пособие. Программа – вот главное. Она программирует ваши клетки, ваше тело, ваш мозг для трансформации – коль скоро вы все поняли и согласны. Вы должны понять, вы должны этого хотеть или, как минимум, смириться. Тогда она создаст вам индивидуальную программу. Это как точная хирургическая операция, где хирург – это программа.

Ему показалось, что он использует слишком много сравнений в своем рассказе, но ведь точных определений не было. Как Вселенная больше Солнечной системы, так и вселенское знание невозможно охватить человеческой терминологией.

– Три миллиона лет назад, – сказала Афра. – Я еще могу представить доктора-человека, ну инопланетянина, ну пусть робота, но луч псевдо-света!

– Теперь все уверены, что владеют способом обхода разрушителя? Необходимо каждый раз знакомиться с ним за несколько часов до процесса трансформации.

– Нет, – отрезала Афра. – Я боюсь его. Он захватит меня, как и Брада. Я не смогу с ним бороться, он пробирается к моему интеллекту. Только что, с вами, я, выражаясь фигурально, закрыла глаза и открыла их, только когда мы были рядом с клеткой. Но я этого не понимаю и не знаю пути.

С ней, по-видимому, придется так и поступать. Она способна воспринять разрушитель и была перед ним беззащитна.

– А я почувствовал опасность, – сказал Гротон, – но, правда, не совсем так. Это как если стоишь на краю водопада, в тысячу футов высотой, вдыхаешь водяную пыль, слышишь рев внизу и ощущаешь запах разбивающейся о камни воды, но не прикасаешься к потоку. Наверное, я ниже опасного порога. Теперь вы мне показали обходной путь, и, думаю, если понадобится, я смогу найти его сам. Но, честно говоря, мне не очень то хочется проделывать это еще раз. – Гротон натянуто улыбнулся.