Через мгновение Апт с юношей остались одни – тени просто растворились в окружающей мгле.

Портал начал заметно тускнеть, постепенно закрывая сообщение между двумя параллельными мирами. Демон что-то ободрительно чирикнул. Парень кивнул в ответ.

Спустя несколько секунд они проникли в темную брешь, окруженную ярким красным венчиком.

На вершине горы, известной под названием Самон, мирно паслась вереница белых ферральских коз. Их силуэт отчетливо виднелся на фоне ярко-голубого неба, напоминая дикое мраморное творение богов – белесый шрам, оставленный на теле долины, поглощенной плотными клубами пыли. То, что количество животных равнялось ровно семи, не скрылось от зоркого глаза Антилопы; двигаясь вместе с виканским патрулем из клана Безрассудных Собак по южному флангу процессии, историк догадался, что магическое число было предзнаменовано свыше.

В девятистах шагах позади патруля, с которым путешествовал Антилопа, следовало пять рот Седьмых, общим количеством чуть более тысячи человек, а на том же расстоянии позади них – еще одна патрульная группа, состоящая из двухсот пятидесяти виканов. Все вместе они составляли заградительный отряд, который блокировал бескрайние южные подступы к пятидесятитысячной толпе беженцев и огромному стаду домашнего скота. Точно такой же отряд находился с противоположной стороны, защищая северные границы. Внутреннее кольцо обороны составляли остатки верной хиссарской пехоты и флота, их униформу было легко заметить среди пестрой толпы беспомощных женщин, стариков и детей.

Арьергард из тысячи виканских воинов, представляющих все виды кланов, показался среди плотной пыльной тучи на расстоянии двух третей лиги к востоку от позиции Антилопы. Несмотря на то что викане разбились на несколько отрядов, они явно не справлялись со своей задачей. Конники титанси продолжали атаковать задние ряды колонны беженцев, поскольку те слишком растянулись. Да, задняя часть каравана Колтайна представляла собой кровоточащую рану, которую в настоящий момент было просто невозможно залечить.

Авангард двигался впереди огромной процессии и состоял из остатков выжившей армии Седьмых, среди которых была как легкая, так и тяжелая кавалерия, общей численностью около двухсот человек. Прямо перед ними, выглядывая из узких оконцев своих повозок, отдельно от прочего сброда ехала малазанская знать, окруженная с флангов десятью ротами пехоты Седьмых. Спереди их прикрывало около тысячи раненых солдат, перед ними катились телеги, заполненные инженерами со своим весьма потрепанным специальным снаряжением. Во главе этой исполинской массы народа, которую никогда не видывали здешние земли, скакал Колтайн в сопровождении тысячи приближенных воинов из клана Ворона.

Несмотря на идеально продуманную и безупречно функционирующую командную структуру войска, небольшие отряды Камиста Рело, словно гадюки, продолжал и жалить тылы: беженцев оказалось слишком много, а боеспособных профессионалов – явно недостаточно.

В армию Апокалипсиса Рело прибыл новый командир – безвестный предводитель титанси, который начал денно и нощно преследовать караван, заставляя его все дальше и дальше продвигаться на запад. В последнее время огромная масса подчиненных Колтайна стала похожа на длинную, окровавленную змею, которая прикладывала последние силы для того, чтобы не погибнуть. Да, этот новый командир представлял собой сейчас наиболее серьезную угрозу.

«Медленное, расчетливое уничтожение. С нами играют, как с детьми». Бесконечные клубы пыли затрудняли историку дыхание, а горло превратилось в наждачную бумагу. Их караван все больше и больше испытывал недостаток в воде, а воспоминания о реке Секале вызывали мучительные позывы к жажде. Ночная резня скота – овец, свиней и коз – значительно участилась, люди набирали огромные котлы свежей крови, и только это позволяло им не умереть от обезвоживания. Каждую ночь поселение оглашалось воплями животных, а в воздухе оживало огромное количество ночных бабочек и ризанов. С каждым закатом в воздухе повисала ужасная какофония предсмертных звуков, и она действовала на нервы Антилопы самым гнетущим образом. Впрочем, подобное действие обстановка оказывала не только на него. Несколько последних дней войско начало охватывать какое-то необъяснимое сумасшествие, и оно было столь же неумолимо, как и приближающаяся огромная армия Камиста Рело.

Капрал Лист скакал бок о бок с Антилопой в немом оцепенении, его плечи ссутулились, а голова упала на грудь. У историка создалось впечатление, что юноша за несколько дней сильно постарел.

А окружающее их войско все больше и больше приходило в упадок. «Мы ковыляем по самому краю пропасти, которая порой становится не видна. Нас постепенно уничтожают, однако до сих пор еще не удалось сломить ни одного воина. Бесконечное движение прерывается только на отдых, когда на закате несколько горнов возвещают о завершении дневного перехода. На какое-то мгновение все замирают. Пыль оседает, а люди продолжают пребывать в тупом недоумении: неужели прошел еще один день, а они до сих пор остались живы?»