– Мне самому жалко… – поплелся следом за ней сын, тяжко пыхтя.

На следующее утро, в понедельник, Ксения проводила Димку на работу, поспала еще немного, а потом решительно направилась к холодильнику. У нее начиналась новая жизнь, ей предстояло обойти кучу различных инстанций, и выглядеть она должна была отлично. Поэтому она вытянула длинный огурец, разрезала на кружочки и улеглась на диван, старательно приладив кружочки овоща на щеки. Конечно, это надо было сделать еще вчера, но ей было не до того, да и в самом деле – что ей сегодня-то мешает?

Однако все должно делаться в свое время, и пришлось в этом убедиться. Буквально через пять минут Ксениной процедуры в дверях заворочался ключ, наверняка Димка что-то забыл и вырвал время, чтобы заехать домой. Такое случалось частенько.

– Что это за гадость ты на себя налепила? – раздался рядом с ней родной дребезжащий голос.

С момента своего ухода Леонид не приходил еще ни разу. Она столько его ждала, так хотела поговорить, столько раз рисовала их встречу… И совсем не так мечталось Ксении с ним встретиться, но, удивительное дело, сейчас, когда она заслышала рядом с собой его голос, ни одна жилка не дрогнула, не рухнуло в пятки сердце и не подкатился к горлу тяжелый ком. Появилась только легкая досада оттого, что вот сейчас придется снимать маску и опять с красотой ничего не получится.

– Ты что, даже поздороваться не в состоянии? – брюзжал бывший супруг.

– А-а, любимый, проходи… – протянула Ксения. – Надеюсь, ты ненадолго? У меня дела.

– Ты хоть огурцы с лица убери, с тобой все же муж разговаривает! – все больше нервничал тот.

– Бывший муж, Ленечка, бывший, – не шелохнулась Ксения. – И вообще – как мужчина ты для меня погиб… умер.

Такое заявление Леонида привело в шок. Он ждал чего угодно, но не такой вялой реакции.

– Ни хрена себе… умер… Тогда тем более! Имей хоть какое-нибудь уважение к погибшему! Выкинь к черту эти лепешки, когда с тобой покойник разговаривает!

– Вы слушали передачу «Нас ждут в дурдоме», – тяжко поднялась Ксения, стаскивая с лица огурцы. – Леня, ты пришел, чтобы предложить мне мою долю с ателье? А я, дурочка, думала, ты не догадаешься. Уже и адвоката нашла. Я рада, что у тебя совесть проснулась, все же нам с Димкой тоже жить надо, и не как-нибудь, а хорошо. В свое время я все для этого сделала.

Леонид вытаращил глаза, не раздеваясь уселся в кресло и даже немного растерялся от столь дикой перемены прежней супружницы:

– Ксения! Ты что мелешь? Какой адвокат? А дом я вам оставил? В смысле квартиру!

– Так ты забрал деньги на новую, и деньги немалые. Кстати, у меня есть свидетели, – спокойно, даже чуть лениво говорила Ксения.

– Ха… ха… свидетели! А дача?! Я оставил тебе дачу! – нашелся он.

– И забрал себе наше ателье? Полно, дружочек, ты же не думаешь, что это равноценный обмен. Нет, сокровище мое, придется делиться. Я узнавала, у нас еще время позволяет. Нет, я не понимаю, а чего ты тогда притащился-то?! – кончилось терпение у хозяйки.

Леонид теперь говорил осторожно, взвешивая каждое слово:

– Я притащился, чтобы тебе напомнить – у мамы в субботу юбилей. Не пойму, с какой радости, но она обязательно хочет видеть тебя и Дмитрия!

– Может, оттого, что Димка ее единственный внук, нет? – подсказала Ксения.

– Ну… наверное… В общем, мама тебе… где же оно… ага, вот, приглашение написала, но она еще позвонит. Она отмечать будет на даче, ей там удобнее, да и гости у нее все дачники. Так что постарайся, принарядись там всяко, веди себя достойно, потому что я с новой женой буду, с Анжелой, так ты уж того… не ревнуй, потерпи… Ну и… Вот еще, деньги привез на подарок матери, а то у вас теперь с деньгами-то не густо, вдруг купите какую-нибудь дешевку, а мать еще подумает, что я вам не помогаю!

– А ты помогаешь? – внимательно уставилась на него Ксения.

Леонид ее взгляда не выдержал. Он дернулся, всплеснул руками и даже пустил петуха:

– Да!!! Я помогаю! Но… морально! Я… я не мешаю вам жить!

Ксения понимающе качнула головой.

– И потом! У меня молодая жена! А ее красота требует вложений! Это не то что какая-то там сорокалетняя, с которой и даром жить не хочется! Анжела дорогого стоит! И за это приходится платить! – все еще вскакивал и вскрикивал бывший.

Смотреть Ксении на него было неприятно и… как-то стыдно. За себя. И как же она столько лет могла потратить на эдакое чудовище? Даром с ней, значит, жить не хочется…

– Понятно, – протянула Ксения. – Лень, а это ничего, если я не одна приду? Ну с мужчиной я приду, ничего?

Леонид окаменел.

– Он порядочный, честное слово, – уговаривала Ксения. – Он хорошо себя вести будет. И не станет с деревенской лошадью целоваться, помнишь, как ты пьяный.

– И что за мужик? – сквозь зубы процедил бывший муж. – Где работает?