Стешка уже просила бога, чтобы ее поскорее бросили в какой-нибудь чулан, в темницу, в подвал... да хоть в камеру! Где бы она могла вдоволь начесаться, но машина продолжала ехать.

– Чего она там возится? – нервно спросил водитель, кивая в Стешкину сторону.

– Да чешется... нормально она возится, спит, – равнодушно бросила Кристина.

– Блин! Ну надо же – свалилась на нашу голову! И какой черт ее понес в чужой дом?!

– Так ты тоже! – недовольно ворчала Кристина. – Надо же смотреть, кого тащишь? Неужели сразу не понял, что это не Ольга?

– Когда сразу-то? Она вышла, я и схватил! А потом... потом, когда разобрался – куда ее девать? Извиниться, сказать, что ошибся? Она же тоже не дура! Неспроста ходит там, все вынюхивает! Она точно что-то знает... Вот завтра она в себя придет...

– Если придет, – поправила Кристина.

– Ну, если придет, значит, устроим допрос с пристрастием... Как она там нас называла? Фашистами? Вот устроим ей знакомство с их методами.

«Фиг вы от меня дождетесь! Не приду я в себя! Спать буду, пока глаза не зарастут, ясно?» – снова мысленно проговорила Стешка, замирая на заднем сиденье.

– Чего-то она слишком тихо спит-то... – встревожился водитель. – Крис, ты ее ткни, она жива там?

– Да пока жива... скоро уже доедем-то?

– Еще минут десять, а там поворот, и к нам...

Стешка окончательно перестала дышать. Сейчас они до нее еще не добрались, а что будет там? И где это – там? Боже! Ну какая ж она дура! Ну и чего ей дома-то не сиделось?!!

Когда они въезжали во двор, Стешка это почувствовала даже с закрытыми глазами и напряглась. Если что она будет защищаться!

Машина въехала в какое-то помещение, скорее всего в гараж, и остановилась.

– Давай теперь ее в дом затащим, – предложил мужчина и первый потянул Стешку за ногу.

Его подруга к нему присоединилась, и они выволокли Степаниду на свет.

– Кристина, смотри... а чего это? – раздался мужской испуганный голос. – Чем это она вся покрылась? Это – трупные пятна?

– Ну, что ты мелешь?! Это... я ж говорила – передозировка... Может, до завтра и не дотянуть... а может, еще и отваляется... Ну чего ты встал-то? Потащили! Куда мы ее?

– Ну куда-куда... Здесь же нет камеры или там отдельных подвалов... давай ее пока в... в гостевую ее давай, куда еще... там и решетки на окнах, и замок на дверях...

– Нормальная у вас гостевая, – фыркнула Кристина и уцепилась покрепче за Стешкины руки.

Степанида вовсю старалась выглядеть спящей, поэтому болталась у них на руках, словно рваный матрас.

– Во блин... тяжелая...

– Да ладно, тащи, ты ж мужик, – кряхтела дама, семеня на высоких каблучках.

Тащили Стешку недолго, а потом бросили на пол, как вязанку дров.

– Ф-фу! Никогда не думал, что она такая тяжелая... А с виду – такая хрупкая, нежная барышня...

– Ты ее сам закроешь? – спросила Кристина. – Мне надо еще к этому забежать, что-то притих, не слышно... может, случилось чего?

– Беги... я закрою... Сапоги ей сними, а то тут грязь разведет! Смотри, ключ потом вот здесь положу, тебе ж ее кормить придется.

– Может, и не придется... – равнодушно бросила Кристина, послушно стянула со Стешки сапоги и вышла. А следом за ней вышел и ее товарищ, и Стешка услышала, как чирикает ключ в замке.

Потом послышались удаляющиеся шаги.

– Ну, наконец-то! Слепошарая, даже шокера не увидела, – тихонько буркнула Стешка, электрошокер как-то удачно попал в носок, и под джинсами Кристина его в самом деле не заметила. Стеша бесшумно села и... начала чесаться с таким удовольствием, будто хотела доскрестись до костей.

Через минуту она немного успокоилась и стала оглядываться.

Это была обычная комната, метров восемнадцать, с очень красивой, современной мебелью – кровать с резной спинкой, телевизор, торшер, кресла... Хм, интересно, на спинке кровати даже был небрежно брошен чей-то халат. Гостевая, как говорил мужчина, была оборудована по всем правилам уюта.

Комнату заливал лунный свет, который проходил через большое окно, а на окне решетки. Но они были вставлены скорее от воров, нежели для сохранности пленников.

– Да уж... камера с видом на море... – пробубнила себе под нос Стешка и тихонько поползла к окну.

Это была дача... скорее всего дача. Потому что большой двор, обнесенный кокетливым забором, окружали большие сосны, елки и что-то там еще. И нигде не было видно построек. Никаких тебе соседей, ни лая собак, ни далекого света в чужом окне...