Домой Акакия довез все тот же Рома, который сегодня старался угодить даже хозяйской кошке Клеопатре. Парень всю дорогу рассказывал анекдоты и, недосказав, тут же сам начинал весело ржать.

На часах было половина восьмого, и Клавдия даже не встала, чтобы встретить мужа, ее утренняя побудка случалась не ранее десяти. Зато Тимка обрадованно принялся скакать по столу и стульям, чего с ним отродясь не бывало. Акакий накормил кота отварной курицей, которую Клавдия Сидоровна, сидючи на диете, готовила исключительно для себя по какому-то сверхобезжиренному рецепту, и свернулся калачиком на супружеской кровати. Сначала Распузон совсем беззвучно сопел в уголочке, но потом закапризничали почки, и Акакий завозился, пытаясь справиться с болью. Боль не проходила. К ней подключились колики в желудке, и совсем скоро примерного работника стало плющить от кучи недомоганий.

– Жора… Тебе не спится… – во сне бормотала Клавдия, чмокая толстыми губами. Неожиданно глаза ее открылись, и она уже совсем не так ласково заворчала: – Кака, какого лешего ты гнешься, как червяк? Спи спокойно…

Кака не мог спать. Теперь он даже уже лежать не мог.

– Клава… принеси таблеточку… Сейчас точно умру… Да встань же, наконец! Принеси таблетку, а то помру – вдовой останешься…

– Ты всегда только обещаешь, – недовольно пробубнила Клавдия, но глаза разлепила и поплелась к аптечке.

– Ты там хорошо смотри, что берешь, а то спросонья сунешь мне что попало… – умирающим голосом наставлял Акакий.

Одной таблеткой Клавдии отделаться не удалось, пришлось пожертвовать полдня, чтобы супруг хоть как-то пришел в нормальное состояние.

– Это что же за задания у тебя такие? Винищем прет, как из погреба, под глазами вон какая чернота… Чем ты занимался всю ночь? – уселась на кровать Клавдия, когда мужу чуть полегчало.

– Клава, я сегодня в засаде у Агафьи лежал, всю ночь, – еле ворочал языком болезный.

– Вот каждый раз тебе удивляюсь – там баб целый гектар валяется, и все голые, так ты ведь ни одну не присмотрел, а на старушку позарился! Ты у меня, Кака, некрофил.

Акакий хотел было вскочить и громко садануть кулаком по журнальному столику, но от резкого движения почки ответили резкой болью.

– Ты… это… фигни-то не городи, – смиренно пролепетал он. – Ты послушай, что я расскажу.

И Акакий рассказал про все события прошедшей ночи. Про ресторан, естественно, умолчал. Не позволяла скромность.

– Выходит, нашу старушку кто-то хотел прикончить? – подытожила Клавдия Сидоровна.

– Совершенно так. Я уж не знаю, каким образом… Может, даже хотели напугать до сердечного припадка, весь дом знает, что у хозяйки слабое сердце. А еще в клубе появилась неизвестная женщина, Рената какая-то, вроде сестра Коли. Кстати, и самого Колю надо аккуратненько просмотреть. Не нравится он мне. Только я еще не придумал, как бы это сделать.

Клавдия долго молчала, а потом неожиданно спросила:

– Слушай, Кака, а где наша машина?

Каку бросило в ледяной пот, и желудок стал выделывать прыжки в высоту. Нет, он не бросал новую машину на дороге, он поставил ее на стоянку возле ресторана, но если Клавдия узнает, сколько стоит та стоянка… А ведь машина и сегодня там покоится…

– И где же она? – снова спросила Клавдия. – Я имею в виду наши старые «Жигули». Мы их продали Катерине, но покупательница ни разу о ней не обмолвилась. И я не видела, чтобы она на ней разъезжала…

– Можно подумать, ты встречалась с Белкиной ежедневно, – усмехнулся Акакий, но зерно смысла в речах жены присутствовало.

– И вообще, – не успокаивалась супруга, – у нас с тобой одни «почему» и никаких ответов. Плохо работаем, Кака, плохо. Вот скажи, тело Тани Осиповой нашли?

– Агафья Эдуардовна говорила, что нет…

– А тебе не кажется странным, что любимый муж плюнул на все эти поиски, поспешно сдал квартиру и уехал в неизвестном направлении? Не очень-то он похож на безутешного вдовца.

Клавдия так была хороша в роли умной женщины, что Акакий Игоревич искренне ею залюбовался. Вот и прическа у нее новая, и фигура уже не такая необъятная… даже талия наметилась… и грудь от этого стала только больше… Хотя, куда уж больше, и так две тыквы, а ножки тоненькие. Господи, ну за что ты так уродуешь наших жен? Вот ведь, пока Любочка не жена, такая куколка, а своя супруга, точно кастрюля с мясом!…

– Кака, о чем ты думаешь все время?! Я с тобой о серьезных вещах, а тебя всего почему-то кособочит!

– Я думаю… может, Таня и не утонула совсем… Ну, мало ли… Стало плохо, выбралась, пошла домой, а потом они с мужем вдвоем уехали, а что?

Клавдия посмотрела на мужа обеспокоенно и даже потрогала его лоб. Мозг не прощупывался.

– Кака, ты знаешь, сколько платит Агафья своим горничным? Не знаешь? А я знаю – об их зарплатах по всему городу легенды ходят. Чтобы к Агафье устроиться, люди несколько лет в очередях стоят, а ты мне хочешь сказать, что девчонка без образования, без какой-то профессии вот так взяла и ушла? Кака, я понимаю, ты не семи пядей во лбу, но хоть одна-то должна у тебя работать!