Знакомый громкий лай, приземление на грудь и живот чего-то тяжелого, шершавый язык на лице… Коля медленно возвращался к жизни. Что с ним? Это сон? Или он уже на том свете? Ведь этот лай, этот язык явно принадлежат покойному Джеку. Просыпаться не хотелось. Но дыхание и язык оказались такими настойчивыми, что мальчик, наконец, открыл глаза.

Он по-прежнему лежал в яме, полуприсыпанный землей, а на его груди расположился радостный Джек, изо всех сил пытающийся привести хозяина в чувство. Увидев, что его попытки достигли цели, довольный пес выскочил из ямы, приглашая мальчика следовать за собой.

Изумленный, не верящий своим глазам, Коля легко вспрыгнул наверх, опершись правой рукой о край ямы, запоздало подумав о том, что следовало бы поберечь плечо, но не почувствовал боли. Неужели он все-таки умер? Призраки, наверное, боли не чувствуют и могут видеть умерших. Если, конечно, верить всяким мистикам.

Джек тем временем подбежал к по-прежнему распростертому на земле Мише и принялся энергично облизывать и его. Когда тот с усилием поднял голову, радостный пес сделал круг по поляне, а потом вдруг подбежал к камню и поднял заднюю лапу, намереваясь совершить характерное для собак действие.

— Джек! — испуганно воскликнул Коля. — Не надо!

— Джек! — слабо позвал и Миша.

Но пес, несколько удивленный таким окриком, все-таки довел задуманное до конца и только после этого подбежал к хозяину. Мальчик замер. Он ожидал шипения, появления призрачного существа и еще бог знает чего. Но ничего не произошло, как если бы Джек проделал свою нехитрую процедуру с любым из окрестных деревьев.

— Собака это делает неумышленно, — заплетающимся языком проговорил Миша, силясь подняться, — вот ничего и не случилось.

— Может быть! — немного поколебавшись, Коля подошел к пострадавшему и подал руку, помогая подняться. — Но почему Джек вообще жив? И что ты тут делаешь?

— Я пытался все исправить, — Миша по-прежнему говорил не слишком-то уверенно, но было видно, что силы к нему постепенно возвращаются.

— Что исправить?

Миша хотел что-то ответить, но зазвонил его мобильник.

— Да, здравствуйте!.. Он со мной!.. Я не знаю, почему он не отвечает!.. Про Джека мы уже знаем!.. Не надо искать, он с нами! — Миша передал трубку Коле. — Это твоя мама.

— Коля! В больнице что-то перепутали! Оказалось, что с Джеком все в порядке! Его приняли за мертвого по ошибке! — звучал в телефоне радостный мамин голос. — Только он от нас сразу убежал почему-то. А теперь Миша сказал, что он с вами!

— Мы сейчас немного погуляем и домой придем, — ответил мальчик, до того ошеломленный таким развитием событий, что даже не сумел еще толком порадоваться.

— Ты меня извини, — сказал Миша уже почти нормальным голосом, забирая телефон. — Я ничего не мог с собой поделать.

— Ну струсил и струсил, что теперь! — отмахнулся Коля, которому сейчас вовсе не хотелось выяснять отношения. В эту минуту мальчик готов был простить кого угодно. Он присел на корточки рядом с Джеком, который теперь вовсе его не сторонился, и запустил руки ему в шерсть, в то время как пес повизгивал от удовольствия.

— Да я не только про это, — тихо признался Миша, — я тебе много гадостей сделал.

— Каких гадостей? — рассеянно спросил Коля, увлеченный вновь обретенным другом.

— Ну, учебники тебе попортил, форму, крокодила нарисовал, — начал перечислять Миша.

— Погоди, тебя же там не было!

— Я заранее… А потом еще водяную бомбочку сбрасывал. И кнопку подкладывал… И вообще… — Миша помолчал. — Я тебе сегодня утром обо всем хотел рассказать, но ты разговаривать не стал…

— Но зачем? Почему? — воскликнул Коля, пораженный таким признанием.

— Сам не знаю! Это был как будто не я! — Миша чуть не плакал. — Сначала сделаю и ничего не помню и только потом вспоминаю. И признаться стыдно, и в другой раз поделать ничего не могу. Словно мной кто-то управляет!

— А сегодня-то что? — спросил Коля, еще не решив для себя, верить ли Мишкиному рассказу.

— А сегодня я хотел все исправить. Думал, что смогу расколоть этот камень. А тут такое началось…

— Что началось?

— В общем, я такое увидел, — Миша с трудом подбирал слова. — Мне сказали, что меня щадят только ради моего предка, но я послужу орудием возмездия тебе.

— Мне тебе потом тоже кое-что рассказать надо будет, — ответил Коля, вспомнив свое видение в шаре. — А этот камень…