– Жива, – нащупав на шее девушки пульс, поднялся с корточек Инрад и вытер платочком пальцы. – Скорее всего, игла смазана сонным ядом.

– Уйдем отсюда поскорее! Вдруг те, от кого мы убегали, еще в доме?

Они выбежали в приемную и едва не споткнулись о лежавших на пути стражников. Все трое – вниз лицом, с иглами в шеях. Возле входных дверей, застыв в позе ящерицы, лежала юная прислужница, разделившая участь остальных работников.

Инрад дернул на себя золоченые ручки-розы, но массивные двери не поддались. Они были заперты, а ключей не нашлось ни у стражников, ни у «девушки-ящерицы».

– Что будем делать? Здесь на всех окнах решетки!

– Успокойся. Есть же и другой выход, каким обычно пользуются слуги.

Дверь во внутренний двор они нашли, но и она оказалась запертой. Пока всюду искали ключи, то и дело натыкались на бездыханные тела работников. Порой в самых неожиданных местах: в кладовых среди мешков, в коморках среди лоханок и ковшей.

– Да что же здесь произошло? – не уставала задаваться вопросом Ксэнна, перестав отпрыгивать от пугающих полуживых находок. – Кто посмел напасть на особняк?

– Судя по тому, что все работники подверглись нападению сзади, тут побывали мастера своего дела. Таким оружием пользуются наемные убийцы и филеры. Не нужно никаких особых приспособлений. Только натренированные руки и наметанный глаз.

– Мне так страшно! Где же эти проклятые ключи?

Они с удвоенной скоростью продолжили поиски. Ксэнна постоянно оглядывалась, вздрагивала от каждого шороха или замирала, вслушиваясь в гнетущую тишину.

Длинные бордовые шторы были опущены, потому они не сразу заметили приход утра.

– Успокойся, – велел Инрад, ухватив метавшуюся девушку за руку. – Если кто-то нас и искал, то он бросил эту затею и давно сбежал, пока не пришли в себя слуги.

– А если они, как и мы, оказались запертыми в этом доме?

– Мы несколько часов лазаем здесь. Уже бы наткнулись друг на друга. Особняк не настолько велик, чтобы долго играть здесь в прятки. Давай пойдем на бельэтаж и поищем в господских покоях. Возможно, слуги сдают им ключи на ночь. Многие господа не доверяют работникам. Те ведь частенько выносят в темноте их богатство.

Хозяевам и впрямь было чего опасаться. Всюду такие красивые вещицы, что так и тянет сунуть хоть одну в карман. Ксэнна даже устыдилась таких мыслей, ведь она без сомнений благородная дама и, должно быть, располагает не меньшим состоянием.

Она задержалась возле портрета в начищенной раме, ярко блестевшей на фоне бордовой драпировки стен. Взиравшая на нее женщина – худощавая брюнетка с недовольным выражением лица, определенно была ей знакома. Только все не удавалось вспомнить, в каких они были отношениях. В мысли постоянно вторгался парень, и она думала о его дымчатых глазах, необычных бровях и точеном профиле. Его вьющиеся на концах волосы цвета грозового неба… Она помнила, как запускала в них пальцы то с любовью, то с ненавистью. Он делал ей больно, но ему было больнее.

– Я нашел хозяйскую спальню, – выглянул из-за угла Инрад, заставив Ксэнну вырваться из силков избирательных воспоминаний. – Пойдем, поможешь мне.

Ксэнна задержалась на пороге просторной, шикарно обставленной комнаты. Поперек широкой кровати, стоявшей у дальней стены, лежала наполовину одетая госпожа. Как и у других, в загривке у нее торчала игла с уже завядшим цветком-наконечником.

Возле ночного столика валялись раскрытые шкатулки и баночки с пудрой и белилами. Серебристо-желтая пыльца осыпала пол и часть вязаного ковра.

– Надо же, здесь столько украшений, а напавшие на особняк ничего не взяли. Если целью было убить хозяев, тогда почему они их на время усыпили, как и других людей? Выходит, они искали нечто особенное, раз не позарились на такие драгоценности.

Ксэнна переступила через шкатулку, но парень ее остановил, указав на следы. Они вели к прикроватной тумбочке, за которой виднелась торчавшая в стене шестеренка. Инрад покрутил ее, и над кроватью открылась маленькая ниша, скрытая пейзажем. Внутри лежали стопки документов, перевязанные алыми лентами. Пузатый кошель, набитый серебром, и шкатулка с особо ценными подарками.

– Послушай, что пишет в своем дневнике хозяйка, – раскрыв лежавшую на столике книгу, велела Ксэнна и присела на край мягкого пуфика. – «Сегодня он преподнес мне в подарок кинжал в осыпанных алмазами ножнах. Подумать только, уже несколько лет он одаривает меня, извиняясь за свои бесконечные измены! Но ныне совсем потерял совесть. Я сразу поняла, что подарок он сделал себе. Недаром же запер его в тайнике, дабы я в порыве гнева не прирезала его очередную любовницу. Конечно, он объяснил это тем, что кинжал жаждал один коллекционер, но мой дражайший супруг вышел победителем в этой гонке. А проигравший, не смирившись с поражением, не оставит это просто так. Не исключено, что нас попытаются ограбить! Воистину, мужчины как звери. Готовы загрызть друг друга ради лакомого куска!»