Ошарашенные служанки смотрели на то, как её ноги подрагивают в такт, яростным движениям Султана наполняя комнату звоном. Ирда ещё не отошедшая от ласк, едва сдерживала слёзы, глядя на то, как Нитта, одним своим появлением сумела лишить её счастья. Она просто смотрела на то как разлучница извивается под её мужчиной, и слушала их стоны.

Когда принц закончил и слез с женщины, она, поправив платье, и ещё тяжело дыша, приказала служанкам принести вина. Девушки незамедлительно покинули спальню, уже за спиной услышав, как между монархами начинается непринуждённая беседа.

Ирда понимала, что она не сможет снова быть счастливой в этом месте. Сцена в постели, как Султан двигается над ней, мнёт её грудь, впивается в шею - вставали пред воображением каждый раз, когда она закрывала глаза. Её сердце было разбито.

С тех пор Ирда больше не могла находиться в этом месте. И когда Мила послушно свернула к хранилищу вин, Ирда стараясь не привлекать внимание, что при её наготе было сделать не просто, проникла в свою спальню. Облачившись в шаровары и лёгкую тунику, она повязала платок закрывающий лицо и волосы и была готова покинуть этот дворец навсегда.

Только уже ближе к выходу, она поняла свою ошибку. Но быстро исправила её, обратившись к евнуху смотрителю с просьбой выделить ей немного денег для ночного подношения. Так начался её путь на север через море. Как можно дальше. "

На глаза упал свет.

– Госпожа.
– экзотический голос чернокожего караванщика вернул девушку в реальный мир.
– У нас привал, Госпожа.

– Хорошо, я присоединюсь к вам.

– Не выходите из тени, Госпожа. Мы занесём к вам, Госпожа.

– Не стоит. Хочу провести время с твоими людьми.

Когда полог повозки снова опустился, Ирда, поняла, что почти до крови впилась ладонями в жреческий медальон. "Счастлив ли он с ней? Вспоминает ли меня?" - пронеслись последние мысли о грёзе.

Выбравшись из обоза, девушка увидела приготовления. В степи суетились караванщики - чёрнокожие, высокие, мускулистые парни. Они щебетали друг с другом на своём языке. Ирда мало чего знала об этом народе. В основном то, что они много странствуют и их можно встретить по всему побережью.

Они отменные мореплаватели, караванщики, наёмники, и девушки из гарема поговаривали, что и любовники они отличные. В тех странах, где она была, в основном про них рассказывали шутки, о том, как они встревают в передряги и неприятности из за своей глупости и непонятливости. Но, также Ирда знало и то, что никогда эти шутки не рисковали рассказывать в присутствии чернокожего.

Довольно быстро на глазах у девушки, развели небольшой костёр, над которым водрузили котёл с водой. Найдя более менее ровное место парни расстелили огромный ковёр, на котором стала появляться утварь и подушки. Закончив основные дела, рабочие в ожидании еды стали петь на распев мотивы со своей родины.

Хозяин каравана поставил на ковёр небольшой кальян, и вытащив длинными щипцами из костра заранее туда брошенный уголёк, стал с бурлением раскуривать травы. Выпустив первую струйку дыма, он жестом подозвал девушку к себе.

Упав на подушку около чадящей колбы, девушка приняла мундштук и вдохнула терпкий прохладный дым.

– Куда именно вы держите путь, Госпожа?

– Зовите меня Ирдой.

– Хорошо, госпожа Ирда.

– На север.

– Север огромный, Ирда. Простирается до другого моря, Ирда.
– Девушка уже начинала привыкать к необычной манере речи, караванщика.

– В империю Корд.
– И выпустив струйки дыма через нос, про себя добавила "У императора Корда, есть передо мной должок".

К еде караван отнёсся со всей серьёзностью. Оно и понятно - дорога их жизнь. Дом, если он у них и есть, очень далеко, и бывают они в нём редко. И потому на каждом привале надо успеть пожить. В скором времени на ковре оказался горячий чай в очень высоких стаканах из дерева, суп с отварным мясом и овощами, замечённые в углях не знакомые девушке клубни и хлебные лепёшки. Не родной язык, они и вправду знали плохо, но на самые простые темы вполне могли вести беседу.

Не зная имени, они всегда заканчивали свою фразу обращением "Госпожа". Также они общались друг с другом, даже во время споров, добавляя, имена друг друга: "Му", "Кашар", "Малли". Их начальника как, оказалось, зовут "Маб", и они из заморской страны "Сэмабауэй", что граничила с империей Аль-Шаади. И оказались по эту сторону моря, убегая от мародёров Чёрного Шакала. Ирда улыбнулось тому, как отголоски событий расползаются по всему свету.

Она рассказала им, что теперь Саллихинские пустыни безопасны, и они могут вернуться домой. На что мужчины только рассмеялись - уйдя из дома в него нельзя возвращаться, верили они. Ведь если уходишь из одного дома - находишь другой. И вернуться, значит оставить его. А кто же хочет покидать дом, если в нём никто не мешает жить? Отчасти Ирда понимала их, но не могла полностью согласиться. Хотя ей и было это странным для самой себя, ведь именно у неё дома никогда долго не было.