Шрифт:
– Ничего себе!
– изумился я.
– И как долго вы находились в колонии, и в связи с чем, ангел наш ?!
– Дело в том...
– Аристарх-Иван замялся.
– И в чём дело?!
– Я убил свою бывшую жену...
– Так, я начинаю явно , безнадёжно и бесповоротно сходить с ума , вернее, заканчиваю это делать, – грустно и глухо констатировал я совершенно очевидный факт .
– А давайте выпьем!?
– с огромным энтузиазмом воскликнул бывший Аристарх , а ныне, якобы, Иван , в реальном существовании которого я стал очень и очень сильно сомневаться .
– А давайте!
– поддержал я эту явно гениальную задумку.
– Бог с ними, с Аннами, с Натальями с сыновьями , и с дочерьми всякими! Пошли они куда подальше, если, конечно, существовали они или существуют в действительности!
– Полностью с вами согласен!
– А как это вы так быстро вышли из тюрьмы, будучи осуждённым за убийство? – поинтересовался я , разливая водку по рюмкам.
– Я был признан невменяемым.
– Понятно... А как освободились из того места, в котором содержат невменяемых?
– Я подкупил всех, кого можно, меня признали вменяемым, и я спокойно вышел.
– Да, трудная у вас судьба.
– Да уж...
– За взаимопонимание! – с энтузиазмом произнёс я.
– За дружбу! – с восторгом воскликнул Аристарх-Иван.
– Ура!
– Ура!
Вдруг откуда-то , из самого далёкого далека родился ураган или смерч . Он был тяжёл, массивен и весьма быстр. Он грузно навалился всей своей мутной , могучей и мощной массой на наше маленькое, лёгкое и временное пристанище, раскидал на десятки метров вокруг себя пластиковые столики, стулья, шашлыки и бутылки, облил нас красным вином, рассолом и ещё чем-то, а потом ретировался в неизвестном направлении.
– Что это было , чёрт возьми ?!
– в панике заорал Иван-Аристарх , весьма безуспешно пытаясь подняться со скользкого пола, обильно политого томатным соусом .
– Как говорил Джами Абдуррахман...
– Ты меня уже так достал этими мусульманскими отморозками!
– Арис тарх-Иван в очередной раз поско льзнулся и рухнул лицом в лужу кетчупа.
– Джами вовсе не был отморозком, - мягко и сочувственно сказал я, налив полную рюмку из чудом уцелевшей бутылки водки.
– Это великий поэт и мыслитель Восточного Средневековья!
– Хорошо, хорошо! И что же он такого особого написал ! И что такое особенное он осмыслил и что сказал ?!
– Послушай, убогий товарищ мой.
– Ах, так?! Убогий, значит?! Товарищ, значит!? Эх! А я – то думал, что мы друзья?!
– возмутился Иван-Аристарх и попы тался было приподняться, но снова тяжело по скользнулся и вляпался мордой всё в ту же лужу соуса, и дико взвыл.
– Джами Абдуррахман произнёс как-то следующие, - невозмутимо продолжил я.
– Гениально, отточено, на века!