И тем не менее этот брак превратился для меня в скором времени в обязанность, в которой не нашлось места не только чувству, но и простой привязанности.

— Рода, — сказал я, подход к ней, — позавтракай сегодня одна: у меня деловое свидание.

— Хорошо, тогда приходи за мной в шесть, — и она вновь углубилась в чтение журнала.

Спустившись в бар ресторана, я заказал виски со льдом и спросил у бармена по имени Сэм, слышал ли он что-нибудь о Генри Видале. В ответ Сэм недоуменно пожал плечами.

Джо Харкинс опоздал на пять минут. Это был плотно сбитый человек невысокого роста примерно моих лет, за веселыми глазами которого угадывался ум и цепкая деловая хватка. Я сразу перешел к делу.

— Только что у меня был клиент…

— Знаю, — сразу же перебил он меня. — В прошлом он был и нашим клиентом. Могу тебе только посочувствовать. Когда я узнал, что он закрывает у нас счет, я чуть не подпрыгнул от радости.

— Перестань дурить, Джо!

— Я совершенно серьезен, Клей. Тебе может показаться странным, когда радуются, теряя клиента, который приносит фирме доход в двести тысяч долларов в год. Однако это именно так. Эти Видаль и Дайер попортили мне немало крови за те восемнадцать месяцев, пока сидели на моей шее. Да, да, не смотри так удивленно. Они все время требуют кредита, на шесть месяцев, погашая его с пятипроцентной скидкой. Этот Вернон Дайер — тот еще тип! Из-за него я потерял лучшую секретаршу, которая вынуждена была бросить работу, так как совершенно не могла с ним работать. Его надо было все время ублажать. Без конца у него выступления: то ему не нравится одно, то другое, один раз даже пришлось опротестовать в суде один встречный иск. Он никогда ничем не доволен.

— А что ты имеешь в виду, говоря, что Дайера надо все время ублажать?

— Он никогда не приходит в контору, всегда настаивает на встречах в самых фешенебельных ресторанах, предпочитая обсуждать все вопросы за изысканными блюдами с выпивкой. Счет при этом за съеденное и выпитое он всегда оставляет мне. За год мне это обошлось в четыре тысячи долларов.

Несколько минут мы ели молча, затем я спросил:

— А Видаль? Что это за человек?

— Никогда его не встречал. Знаю только, что он живет в Парадиз Ларго, владеет шикарной яхтой, разъезжает на «роллсе» и утопает в долларах. Вращается только в самом изысканном обществе, имеет красивую жену.

— На чем же этот Видаль делает деньги?

К этому времени Харкенс уже разделался с копченой осетриной и с благодушным видом откинулся на стуле.

— Он незаменим для сильных мира сего.

— Что ты имеешь в виду?

— Он создал универсальную коммерческую организацию. Более двухсот человек работают на него. Они ездят по всему свету. Этим и объясняются такие огромные расходы на путешествия. Половина этих людей разъезжают по свету, вступая в контакты с производителями сахара, кофе, добытчиками нефти, цветных металлов и многого другого. Другая половина охотятся за теми, которым это нужно. Затем Видаль сводит эти две группы заинтересованных людей, помогая им найти друг друга, посредничает, организует многомиллионные сделки и имеет большие прибыли от сделок, плюс получает хорошие комиссионные. Неплохое дело наладил, а? Он знает, у кого что есть, и знает, кому это можно предложить. На днях я прочел в газете, что Ливия закупила у Англии несколько устаревших миноносцев. Держу пари, что за этой многомиллионной сделкой стоит Видаль.

Я был потрясен. Я никогда и думать не смел о таком бизнесе.

— Дайер просил подготовить ему расписание рейсов…

Харкенс поднял руку.

— Можешь не продолжать: я тебе сам их назову — Токио, Йоханнесбург, Гонконг, так?

Я удивленно посмотрел на него.

Не удивляйся. С этих самых маршрутов он начинил и со мной. Это его первая наживка. Я ему подобрал все, что нужно, но он больше никогда об этих рейсах и не заикался. Когда начнется настоящая работа, Драйер будет тебя каждый раз тащить в ресторан. Просто так он и пальцем не пошевелит.

А вообще-то они платежеспособны?

— Об этом можешь не беспокоиться. Видаль всегда рассчитывается до цента.

— А в каком состоянии их текущие счета в банках?

— С этим все в порядке. Мы запрашивали и банки и маклеров. Все в отличном состоянии. Я даже могу прислать тебе фотокопии счетов, если хочешь.

— Пожалуйста, Джо, сделай это…

Принесли бифштексы.

— Отвлечемся немного, — сказал Харкенс, — слюни текут, глядя на это мясо.

Некоторое время мы молча жевали, затем он спросил:

— Что-то давно мы с тобой не играли в гольф, Клей.

— Если тебе хочется быть битым, то давай поиграем в воскресенье.

— Отлично, встречаемся в девять.

Так как Рода в воскресенье вставала только к полудню, у меня после игры оставалась еще уйма времени, вполне достаточная для того, чтобы, вернувшись домой, успеть приготовить завтрак.

После кофе мы расстались. Уже садясь в машину, Харкенс сказал:

— Если захочешь узнать что-нибудь еще о Видале, позвони. А вообще, Клей, откровенно говоря, мне тебя жаль.

Вернувшись в бюро, я позвонил помощнику генерального директора нашего агентства в Майами Хемфри Мэсингему и рассказал ему о Видале. Он, конечно, слышал о нем.

— Вот уж никогда не подумал бы, что он может выйти из «Америкэн Экспресс».

— Харкенс, кстати, не скрывает своей радости по поводу этого. Не нажить бы нам от них неприятностей.

— Да, но двести тысяч в год. Отказаться от такой суммы… Ради этого, я думаю, можно и потерпеть. Вам, очевидно, придется увеличить штат служащих, так как вдвоем вы теперь не управитесь, раз у вас появился такой клиент.