– Крейсер «Сарагоса» вызывает шлюз «Цзэнсин», - объявил я в микрофон, - как слышите?

Ответом мне было невозмутимое молчание. Я подождал с минуту и повторил запрос. Аналогично. Мы с Лаурой переглянулись, прикидывая в уме, что делать дальше.

– Стыкуемся? – предложила адъютант.

– Обожди, - я покачал головой, - они же сейчас на ремонте, и никого в гости не ждут. Дай им время.

Я отравил еще один запрос, и в динамике, наконец, что-то захрустело, и мальчишеский голос неуверенно произнес:

– Э-э-э… кто это?

– Говорит капитан тяжелого ударного крейсера «Сарагоса». Мне нужно срочно произвести проводку через ваш шлюз. Соедините меня с дежурным лоцманом.

– Э-э-э… вообще-то мы закрыты на ремонт. Разве Вас не предупредили?

– Мне об этом известно, но у меня есть приказ, а также чрезвычайные полномочия, которые обязывают вас предоставить нашему крейсеру проход, - меня начинала раздражать необходимость тратить время на этого мальчика на побегушках, - я требую немедленно соединить меня с дежурным лоцманом.

– А он сейчас, э-э-э, недоступен.

– Что Вы несете!? – возмутился я, - если Вы сейчас же не найдете мне лоцмана и не осуществите проводку, то вполне можете провести остаток жизни в тюремной камере! Делайте, что Вам говорят и быстро!

– Да я бы рад помочь! – на другом конце линии тоже занервничали, - но ничего не могу поделать. Лоцмана сейчас нет на месте, и когда он появится, я не знаю. Уж извините.

– Та-а-ак, - выдохнул я и повернулся к Лауре, - ладно. Стыкуемся.

Чрезвычайные полномочия – страшная сила! Мне кажется, что некоторые люди идут служить в соответствующие силовые структуры исключительно для того, чтобы в один прекрасный день заполучить в свои шаловливые ручки активированный уни-ключ.

Шлюзовой люк, пара дверей, лифт и, наконец, дверь в рубку последовательно пали под натиском сего замечательного устройства, и мы с Лаурой оказались на посту управления шлюзом. Картина, явившаяся нашим взорам, оптимизма не внушала.

Судя по всему, команда не сильно напрягалась, делая ремонт, а все больше налегала на напитки различной степени крепости. Похоже, что Новый Год по восточному календарю задержался на «Цзэнсине» на лишнюю недельку. Потянув носом воздух, я ощутил характерный кисловатый аромат, недвусмысленно указывающий, что персонал шлюза развлекался не только алкоголем, но и кое-чем позабористей, и теперь придет в себя не раньше, чем через несколько часов. А потому и мое собственное положение постепенно начинало пахнуть не особо приятно.

Окинув взглядом весь творящийся в кабине бардак, я сфокусировался на одинокой тощей фигуре, всеми силами старающейся уподобиться хамелеону и слиться с панелью управления.

– Ты кто такой? – окликнул я парня.

– К-карл, - хриплым от напряжения голосом отозвалась фигура, - я просто наладчик…

– Вот и славно! – впереди замаячил огонек надежды. Наладчик должен уметь управляться с тем, что он налаживает, - лоцманскую проводку делать умеешь?

– Ну, м-могу, если что, но… шлюз ведь выключен!

– Так включи его!

– Я… я не могу! У меня нет соответствующих полномочий!

– Зато у меня есть, – я шагнул вперед и вставил свой уни-ключ в слот на приборной панели, которая немедленно отозвалась вспыхнувшими экранами и табло, - ну?

– Как?… Что?… - подобного поворота этот недотепа явно не ожидал.

– «В чрезвычайной ситуации офицер, наделенный особыми полномочиями, имеет законное право требовать от любых лиц всяческого содействия, - цитирование буквы закона обычно производит на подопытных неизгладимое впечатление, - отказ в содействии может рассматриваться как военное преступление». Включай шлюз.

– Босс с меня голову снимет! – простонал парень, но все же уселся за пульт. Его пальцы уверенно запрыгали по кнопкам и тумблерам. Слава Богу! Похоже, Карл действительно хорошо знал свое дело. Даже заикаться перестал. Не прошло и пары минут, как шлюз был активирован.

– Отлично! Молодец! – похвалил я его, - теперь я дам тебе координаты, а ты рассчитай нам проводку, и мы в расчете.

– Я не имею права! Да у меня и лицензии нет.

– Вот ведь заладил! То у него полномочий нет, то лицензии… Я же тебе ясно сказал: «всяческое содействие»! Вот и оказывай его! Или под трибунал не терпится?

– Вы ч-что, смерти моей х-хотите?
– мальчишеская челюсть вновь вышла из повиновения, - я до Вашего т-трибунала и не доживу даже! Б-босс меня раньше п-прикончит!

Ну что ты будешь делать! На моей памяти это оказался первый случай, когда человек боялся своего непосредственного начальника больше, чем военного трибунала. И усиление нажима вряд ли могло что-либо изменить. Даже если мне и удастся продавить Карла, то после у него руки так трястись будут, что он никакой проводки сделать не сможет. Возможно, я с самого начала взял неверный тон. Ну да ладно, попробуем зайти с другой стороны. На одном запугивании далеко не уедешь, надо добиться от парня желания помочь, добиться добровольного содействия. Поиграем теперь в «доброго следователя».