Лорел вкрадчиво зачитала номер, как будто говорила с шестилетним мальчишкой.

— Я думаю, тебе хорошо известно происхождение чипа с таким номером. Как ты думаешь, Кип, он знает?

Я кивнул. Щелк. Щелк.

— Только никому не говорите, — проблеял Ларч. — Если я потеряю работу…

— Вот это сейчас должно волновать тебя меньше всего. Ты знаешь, с кем мы сотрудничаем в ФБР?

Ларч покачал головой.

— С кем?

— Тебе это и не надо знать. И если повезет, то ты и не узнаешь. Правда, Кип?

Я снова кивнул. Щелк. Щелк. Щелк.

— Итак, даю тебе последний шанс, Брюс. Работы ты уже по-любому лишился. Но вот вопрос: хочешь ли ты провести двадцать лет в тюрьме?

На миг мне показалось, что она давит на него слишком жестко. Лицо Брюса приобрело серый оттенок. Только сердечного приступа нам не хватало. Я успел пожалеть, что все-таки не принял ее предложение насчет роя. Обладая Восприятием, я бы точно мог сказать, грозит ли ему подобная опасность. Но тогда я стал бы таким же психом, как Джеррет. Черт! Буду поступать как обычный человек, которым я теперь и являюсь.

Время действовать, даже если я и не ведаю, что творю.

Я швырнул ручку на стол.

— Расслабься. Просто скажи нам правду, и мы не станем докладывать ФБР.

Ларч облизнул губы.

— Ладно… Все из-за футбола. Я болею за «Святых».

— Новоорлеанских «Святых»?

— Да. И еще за несколько других команд. Но в этом году они то и дело меня подводили. Вот и получилось, что я задолжал кучу денег. — Он снова облизнул губы. — Большую кучу денег. Одному парню по имени Рэй Перкинс. Ну, по крайней мере, он себя так называет. Кто его знает, как его по-настоящему зовут. Слухи про него ходят, что он во многих делишках замешан. Он хотел завести себе телохранителя и нашел парня вроде вас, бывшего НК-МЭМС. Ну, мы и заключили сделку. Я передал ему какое-то количество обыкновенных мух — Musca domestica, и мы договорились, что я буду поставлять новых по мере убыли роя. Перкинс за это пообещал… э-э… списать долг.

— И куда ты передал этих мух?

У меня мелькнула мысль: а вдруг даже такой тип, как Ларч, сможет догадаться, что мой вопрос содержит в себе больше, чем просто профессиональный интерес. Но тревожился я напрасно.

— В контору, расположенную в каком-то кондоминиуме в Чикаго. Адреса не знаю. Мы отправили им долгоживущие образцы, генно-модифицированные, разумеется, так что новых я должен был поставлять ему раз в шесть-восемь недель. Musca domestica — с удвоенной продолжительностью жизни. Естественно, стерильные, чтобы не засорять окружающий генофонд. Даже у вояк еще нет таких. Последняя разработка. Проходят бета-тестирование.

Люди с психологией торговцев подержанными машинами уверены, что если говорить достаточно долго, то собеседник забудет о том, зачем пришел.

Лорел тоже это заметила.

— Счастлива узнать, что мы все-таки не впустую вкладывали в вас деньги и вы кое в чем продвинулись, — заметила она. — Скверно только, что ты решил передать эти ваши достижения уголовникам. Как это называется, Кип?

Я понятия не имел, чего она хочет, поэтому вывалил все синонимы.

— Предательство? Шпионаж? Саботаж? Измена родине? Разглашение государственной тайны?

— Слышал, Брюс? Ты не просто мух передал этому парню, ты передал ему сверхсекретных мух! Даю тебе самый последний шанс. Куда ты их доставил?

— Я же сказал, не знаю адреса! — Он махнул в мою сторону, чуть не свалив при этом стоящую на столе фигурку Дарта Вейдера, выполненную в виде китайского болванчика с качающейся головой. — Спросите его. Он подтвердит, что я говорю правду.

— Ладно. — Лорел сняла с меня необходимость выкручиваться. Она развернула монитор компьютера в сторону Брюса. — Вот тебе сайт EarthMaps. И не рассказывай мне сказки, что не сумеешь с его помощью отыскать это здание.

— Помни, — добавил я, — нелегальное использование государственных секретов является уголовно наказуемым деянием.

Ларч рухнул в кресло. Но у него все же достало сил взяться за мышку и кликнуть загрузку. Выйдя в Паутину, он совершил головокружительный проход по городским пригородам. Наконец на экране возникло высокое строение, этажей в тридцать.

— Это здесь. И больше я ничего не знаю. Они встретили меня в вестибюле, а в лифте завязали мне глаза. Я ничего не видел, и можете поверить, я и не хотел знать, на какой этаж мы поднялись. Но, похоже, их главный снимает весь этаж — они не опасались встретить кого-то постороннего в коридоре. Все это время они не позволяли снять повязку. Так что я даже не знаю, как этот парень выглядит. Ну, запомнил, что говорил он в нос, как будто он из Нью-Йорка, или Бостона, или еще откуда-то вроде того.

— Это вообще-то разные города, — сказала Дениз.

Ларч, похоже, только сейчас заметил, что нас трое.

— Извините. Я родился в округе Ориндж, Южная Калифорния. Все эти говоры Восточного Побережья для меня звучат одинаково.

— А как насчет телохранителя? — спросила Лорел.

— Я только знаю, что он бывший военный. Но, похоже, он находился в комнате: стоило мне открыть контейнер, я услышал, как мухи вылетают одна за другой. Похоже, он брал их под контроль. Он не произнес ни слова, но Перкинс называл его Джей или вроде того. Джейл? Как-то странно звучало, Джейлли?