– Ну так это и будет на следующей неделе.
– сказал Яр.

– Что за спешка, я не понимаю?

– Кстати… о ней. О спешке, то бишь. Некто старший вчера в город приехал, он у родителей твоих.

Ой, лять…

– Старший это… который?

– Который Богдан Драгомирович.

Ляяя…

– Один?

– Нет. Хочет кстати встретится с тобой, так что жди звонка. Увидимся в три.

Трижды ля!

Яр, скинул вызов.

Дед это плохо. Ещё хуже если он не один приезжал а с бабушкой.

И чёрт меня побери если это не с подачи брата, что б его тоже…

Вообще-то это не очень приятная мысль. Она не сможет ничего подписать. Чёрт! Посмотрел на девушку. Вика сидела зажмурившись и явно считая до десяти про себя, или стихи читая мысленно. В общем делала, всё чтобы успокоиться, и что-то мне подсказывает, что ей это не удавалось. Например то, что движения её губ в немой манере, неумолимо рисовали обороты фраз далеко не литературного содержания.

Ладно…

24 часа. 24 часа и всё наладится. Это звучало почти как мантра для меня. Это и стало мантрой. Я отчетливо видел, как все утро её бросало в скачках настроения. От веселья до раздражения, в системе, где от поцелуя, до холодного взгляда был только шаг. Я видел это, но ничерта не мог понять. Ведь не менее отчётливо я видел, как утром она приняла препарат.

Что мать твою происходит?

Меня корежила мысль, что контракт ею не будет подписан. Как и вообще любой другой документ. Любой! А с учетом того, что дед не с проста к отцу приезжал, это просто катастрофа! Просто так, мой дед, который ещё и барон, не в жизнь не приехал бы, он с родителями моими, в очень натянутых отношениях. Из-за мамы. В смысле из-за моей мамы, ведь она не цыганка, а батя мой ко всему прочему должен был жениться по сговору. Это когда старшие заранее планируют брак своих детей. Обычно среди семей баронов это самой собой разумеющиеся. Да, и так вот бывает. Когда отцу исполнилось 18, и дед мой, который барон, напомнил отцу об этом, последовало следующее: мой батя рассмеялся. Рассмеялся и засветил ему паспорт с новоявленным штампом, мол, не судьба, бать…

Скандал говорят был знатный. Ведь дядя мой например, женился так же по сговору старших. И если с братом, отец со временем помирился, и даже бизнес вместе построили, то с дедом, не разговаривал до тех пор пока в семье трагедия не произошла. Ну какая именно думаю упоминать излишне, и так ясно.

Я с дедом в нормальных отношениях, но чувствую не на долго. Собственно Ярэк напрасно так забавляется. Он сто процентов давно уже на карандаше, как говорится. Правда пока об этом не особо упоминают, и не дергают его. Может потому что, он в универе учится. Как ему это удалось я не представляю.

Почему не дергают меня? Ну во первых: отец никогда не станет требовать от меня подобного. Сам потому что считает это неправильным, и вообще пережитком прошлого. А во вторых: не одна нормальная семья не станет вступать в договорной брак, если речь идёт обо мне. Отчасти из-за инцидента с отцом, отчасти из-за меня самого. Стоит только рассказать всё как на духу. Да один только факт, что я психопат, предостаточный аргумент. А целостная ситуация, вообще венец безбрачия на всю жизнь.

Даже если единственная цель брака нажива, семья не бедная всё-таки, и не смотря на то, что кровь у меня не чистая, всё равно факт остаётся фактом: я внук барона. Вот только и тут облом. Всё что имеют мои родители, имеют только мои родители. Я имею только то, что заработал только сам, в крайнем случае, то, что подарили. А это обустроенный дом, машина, пара драгоценностей и вещей. И всё. Остальное, исключительно моя добыча. Всё-таки музыкой можно зарабатывать, и вполне нормально, главное знать все тонкости этого ремесла. Идиотизм? Вероятно. Зато я перестраховался на всю жизнь! С такими показателями, никакой договорной брак мне не грозит. И в некотором смысле мне это необходимо. Просто нужно доказать, что я могу добиться чего-то, сам. Я доказываю это до сих пор. И я буду это делать, независимо от чьего либо мнения. Буду доказывать, и не кому-то, а самому себе. Вика это спокойно понимает и принимает, а на остальных плевать я хотел. Никто по большому счёту и так знать не знает, кто мои родители, и что моя семья и я сам, не так уж и прост. Во всех смыслах. Даже Вика пока что слабо себе представляет, что всё это означает.

И даже если отбросить все традиции, останется достаточно причин чтобы в очередной раз взвесить все «против» и «за». Но мне всё ещё невозможно её отпустить. Это вообще невозможно.

И если раньше все это меня устраивало, то уже не очень. Я едва ли себе представляю, что смогу отпустить её, даже если она сама захочет уйти. Как вот я собираюсь это сделать? Что вообще я собираюсь делать, и как чёрт бы меня побрал, я собираюсь всё ей объяснить, а?!

Главное, чтобы Скарибидис не впалила, что происходит. Да она меня заживо закопает, если узнает, что я вероятно какую-то вспышку проморгал! У нас и так с Солой, отношения на грани военных действий! У меня нет ни времени ни желания, с ней рамсить. В конце концов, она Викина подруга, да ещё и Мишина девушка. Разосрусь с Солой, и автоматически придётся иметь дело с Раевским, потому что не секрет кто там в этой семейке власть. А втыкаться с Мишей так себе удовольствие, тем более когда не просто друзья, но и в одном коллективе работаем. Не к чему всё усложнять. Тем более сейчас!

Ещё Яр со своей… моей… с дарственной короче! Фишка в том, что это своего рода возврат. На двадцатилетие своему придурошному братцу, я просто вручил дарственную. Конкретно: свои 25 % акций в семейной компании. А отказываться от подарков как известно правило плохого тона. Дарёному коню, в зубы, как говорится не смотрят. Вот и получается, что Яр имеет контрольный пакет акций, в 50 %, тогда как дядя и отец мой, по 25. Однако, возврат моего подарка, это самое пустяковое. Про остальное, мне пока что даже думать не очень охота. Обе ситуации на данный момент в доску безвыходные. Просто неосуществимые.

Отыграв так четыре часа на репетиции, прозибая в тысячи и одной мысли, я просто не выдержал и попросил Яра, подбросить меня кое-куда, (моя машина осталась у Викиного дома).

– Вик, я отъеду не на долго.
– заявил я выйдя на улицу, - Увидимся в баре, хорошо?

Кажется я выбил её этим из колеи.

– Что? Куда? Зачем?

Ещё тысяча вопросов пронеслись в её мыслях и отразились в растерянных голубых глазах.

Не дав ей сказать, поцеловал и скользнул к Яру в машину.