По всеподданнейшему докладу обер-прокурора Святейшего Синода В. К. Саблера передовой санитарный транспорт имени преподобного Серафима Саровского 27 апреля 1915 года был принят под Августейшее покровительство императрицы Александры Феодоровны [14] .

Вскоре сформировали и штат транспорта. Помощниками дю Шайля стали Иван Владимирович Степанов и Александр Александрович Головин, врачом транспорта — выпускник медицинского факультета Гельсингфорского университета Алексей Георгиевич Мальцев, старшим фельдшером — Иван Васильевич Петрушов, младшим фельдшером — иеродиакон Мардарий [15] . Духовником транспорта назначили иеромонаха Антония (Лучкина) [16] . Это был высокий, крепкого сложения человек. Происходил он из рыбацкой семьи деревни Самолва на Чудском озере. Тяжелый рыбацкий труд, к которому Антоний приобщился с детства, воспитал в нем большую выносливость. В 1900 году, в 24-летнем возрасте, он поступил в Валаамский монастырь. Позже нес послушания в Финляндском Архиерейском доме, сначала в Выборге, а затем в С.-Петербурге на Благовещенском синодальном подворье. В 1910 году Антоний был посвящен в сан иеродиакона, и за два месяца до назначения в Серафимовский транспорт — в сан иеромонаха.

В первых числах мая дю Шайля в очередной раз выезжал в Гельсингфорс, чтобы забрать заказанные ранее у товарищества «ААТРА» санитарные двуколки и походные кухни. Прием заказа вылился в довольно пафосное мероприятие.

В осмотре двуколок и кухонь пожелали принять участие Финляндский генерал-губернатор Франц-Альберт Александрович Зейн и его супруга — председательница Финляндского окружного управления Российского общества Красного Креста. Кроме того, присутствовали адъютант генерал-губернатора полковник Тимирязев, гельсингфорский полицмейстер и другие чины [17] .

В начале мая Серафимовский санитарный транспорт был уже окончательно укомплектован. Еще во время его формирования архиепископ Сергий (Страгородский), как председатель комитета Красного Креста духовно-учебных заведений, получил от командира XXXII армейского корпуса генерал-лейтенанта Ивана Ивановича Федотова телеграмму с просьбой направить транспорт в ведение его корпуса. О формируемом медицинском учреждении Федотов узнал от своего старшего адъютанта Тихона Александровича Аметистова, бывшего выпускника С.-Петербургской духовной академии (1905). Именно по его совету генерал и обратился к архиепископу Сергию, указав, в частности, что корпус не имеет никакого транспорта и весьма в нем нуждается. Владыка Сергий ответил согласием, за что командир корпуса его искренне благодарил и просил уведомить о состоявшейся договоренности Главное управление Красного Креста [18] .

XXXII армейский корпус действовал на Юго-Западном фронте в составе 9-й армии. Именно туда и отправился Серафимовский транспорт.

Уже в середине мая отряд прибыл в Киев, где представился главноуполномоченному Красного Креста при армиях Юго-Западного фронта сенатору Борису Евгеньевичу Иваницкому. Дю Шайля передал ему просьбу архиепископа Сергия: направить транспорт в распоряжение XXXII корпуса. 15 мая Б. Е. Иваницкий телеграфировал владыке: «Передовой транспорт духовно-учебных заведений будет направлен согласно желанию Вашего Высокопреосвященства» [19] . В тот же день дю Шайля отправил телеграмму Августейшей покровительнице транспорта Александре Феодоровне. Императрица написала в ответ: «Искренне благодарю Вас и весь персонал санитарного транспорта во имя преподобного Серафима Саровского за молитвы. Да благословит Господь всех вас и труды ваши на помощь страждущим» [20] .

В Киеве пришлось задержаться, чтобы доукомплектовать транспорт. В частности, необходимо было набрать для его обслуживания команду из нижних чинов и получить лошадей. Однако в Киеве, по выражению дю Шайля, «ничего нового, кроме продолжения петроградских волокит, не было», и ему «пришлось со всеми ругаться, чтобы добиться своего» [21] . 28 мая удалось, наконец, получить 54 лошади в разных отделениях Киевского конного запаса. Теперь можно было отправляться к месту назначения.

В это время Серафимовский транспорт состоял из обоза для раненых, перевязочного пункта и пункта питания с приемным покоем. В его состав входили 25 санитарных двуколок, 5 хозяйственных повозок, 2 походные кухни, 1 водовозка и 2 легких экипажа для персонала. Санитарная двуколка представляла собой экипаж на двух больших колесах: бока и верх покрывал брезент, на обеих сторонах которого были изображены большие красные кресты. На переднем месте помещался возница, рядом с ним находилось два или три места для легкораненых. Задняя стенка открывалась, и туда клали во всю длину четырех раненых. Запрягался такой экипаж парой лошадей.

Из Киева Серафимовский транспорт отправился в Бессарабскую губернию в распоряжение генерал-майора К. Л. Гильчевского [22] , командира 1-й ополченческой дивизии [23] , входившей в состав XXXII корпуса. В первый же день прибытия к месту назначения транспорт оказался в зоне боевых действий. 1-я дивизия в это время размещалась на позициях в районе реки Прут напротив города Черновицы. В конце мая австрийцы предприняли в этом районе наступление, начав теснить наши части. Избегая обхода, дивизия вынуждена была, маневрируя, отступать. Связь со штабом корпуса прервалась. Общее настроение русских войск в указанном районе сложилось такое, что они даже были готовы к масштабному отступлению. Однако генерал Гильчевский, видя бодрый дух своих солдат, решил прекратить отступление дивизии и 2 июня контратаковал австрийцев у села Зарожаны. Именно в этот день и прибыл в дивизию Серафимовский транспорт, оказавшийся как нельзя кстати.

Неожиданный контрудар русских ошеломил противника, и он стал спешно оставлять занятые населенные пункты. Однако 3 июня из штаба корпуса пришел категорический приказ остановить наступление и возобновить его лишь на следующий день, после подхода 2-й ополченской дивизии и частей 3-го конного корпуса. Таким образом, наступательная инициатива из-за вмешательства штаба, не знавшего обстановки, была потеряна, а противник получил возможность окопаться, чем и воспользовался. За ночь австрийцы вырыли окопы и поставили перед ними проволочные заграждения. 4 июня дивизия возобновила наступление на укрепленную австрийскую позицию в районе Раранче-Топоровцы, однако понесла у села Ракитно значительные потери, оставив у неприятельских окопов много убитых и раненых. В эти дни Серафимовский транспорт без устали вывозил с поля боя раненых, часто под огнем противника. Тогда начальнику транспорта графу дю Шайля вместе с санитарами удалось вынести из-под огня тяжелораненого командира 481-й пешей дружины полковника Гаха, который, правда, вскоре скончался. Не выжил и другой тяжелораненый командир дружины — Косиков. Дивизия в этот день предприняла еще несколько безуспешных атак, так и оставшись на прежних позициях.